Мне кажется, что рецензия с таким названием на книгу известного советского, российского искусствоведа, историка культуры, доктора искусствоведения Паолы Волковой «Мост через бездну» уже должна где-то существовать. Слишком просятся знаменитые строки М.В.Ломоносова на это произведение. Паола Дмитриевна Волкова (1930 - 2013) — автор и ведущая 12-серийного документального телесериала «Мост над бездной», посвященного истории мировой живописи и показываемого на телеканале «Культура» в 2011—2012 гг. А также автор двухтомника «Мост через бездну», ко второй книге которого мы и обращаемся.
«Мост через бездну. Книга вторая» посвящена авторской дешифровке произведений изобразительного искусства и скульптуры. П.Д.Волкова дает свой нетипичный, а может даже и спорный взгляд на такие мировые шедевры живописи, как «Троица» Рублева, «Поцелуй Иуды» Джотто, «Primavera» («Весна») Боттичелли, «Корабль дураков» Босха, «Святая Анна с Мадонной и младенцем Христом» да Винчи, «Меланхолия» Дюрера, комплекс капеллы Медичи Микеланджело (единственный архитектурный здесь ансамбль), «Менины» Веласкеса, «Возвращение блудного сына» Рембрандта, «Ночное кафе» Ван Гога, «Черный квадрат» Малевича и «Герника» Пикассо. Эта книга была подписана в печать уже после кончины автора, после ее ухода в бездну. Это последняя книга Паолы Волковой. Видимо поэтому в ней отсутствует редактура: тексты похожи на стенографическую запись с экрана (скорее всего, так оно и было, это переведенные в текст передачи), отсюда непривычное впечатление от чтения как будто «сырого», необработанного текста. Но отсюда же произрастает другое читательское ощущение – внятно слышимая живая взволнованная речь рассказчика. Отсутствие текстовой редактуры, адаптации к печатному жанру передает живой голос автора со всеми его шероховатостями речи, повторами и эмоциональными обертонами. Мы словно становимся не читателями, а слушателями, которых автор доверительно посвящает в открытые им тайны.
Неровность в повествовании, объясненная стенографическим подходом к изложению текста, придает стилю П.Волковой какую-то трепетную окраску, «трепетный критик» – как мне подсказали, третий вариант в классификации типов критиков. Критик должен трепетать над анализируемым произведением, как птица-мать над гнездом. Вот этот трепет и присутствует в текстах Паолы Дмитриевны. В ее тоне нет всезнайства и пренебрежения, который часто сквозит в рассказах подобного рода, когда рецензент просто готов разделать под орех мировой шедевр и его бессмертного творца, давая понять, что именно он сейчас раскроет все секреты живописи и главный смысл изображенного. Наоборот, Волкова прячется за тайну. Она приветствует эту тайну, недосказанность, она трепетный зритель этой картины, так же восхищенный гением мастера, как и все мы. Но – ее восхищение не пассивное, оно действенное, аналитичное, направленное на стремление если не раскрыть эту тайну (чего автор принципиально делать не хочет), то к ней приблизиться. Очень приятен ритм повествования Паолы Волковой, который хорошо знаком телезрителям, – размеренный, надсуетный, ибо хаос бездны на самом деле строго упорядочен, космический хаос – это порядок Вселенной. «Но взор твой в бездну проницает, не зная никаких предел...»[1].
Знакомство с творчеством Паолы Дмитриевны я начала как раз с передачи «Мост над бездной», на очередной эфир которой наткнулась совершенно случайно – шел рассказ про Ван Гога, его «Ночное кафе». Не будучи большой поклонницей Ван Гога, была уже готова переключить канал, но как-то застыла с пультом в руке. Меня загипнотизировал рассказ этой женщины – неспешный, неторопливый, акцентуарный, и я на время погрузилась в это кафе с его безумными обитателями, все глубже переселяясь в мир Ван Гога, досмотрев до конца передачу (не выпуская пульта из рук и не закрывая рот).
Два названия - передачи и книг - отличаются синтаксическим нюансом: передача названа «Мост НАД бездной», книги (и первая, и вторая) – «Мост ЧЕРЕЗ бездну». Почему? А это важно, принципиально важно для автора! Причина – снова ритм, ритм современной жизни, который очень нужно замедлить, потому что в свистопляске будней невозможно сконцентрироваться на искусстве, на жизни, на человеке. «Служенье муз не терпит суеты, прекрасное должно быть величаво»: бездна прекрасна и величава. Так в чем же разница двух «мостов»? Вслушайтесь в эти два определения: мост, протянутый НАД бездной, дает человеку возможность остановиться на нем и постоять, подышать ночным воздухом и полюбоваться звездами, коими она полна; мост, перекинутый ЧЕРЕЗ бездну, позволяет эту бездну безопасно перейти, миновать.
И здесь тогда – а что такое эта самая «бездна», что подразумевает под ней автор? Что есть бездна у Волковой? Нечто «без дна»? И снова Паола Дмитриевна умело, скажем даже, – стильно - играет символическими понятиями: бездна сокровищ произведений мирового искусства (та самая, над которой хочется зависнуть и внимательно всмотреться в ее бесконечность) и – бездна современной действительности, которую причастность к этим сокровищам помогает миновать, избегнуть, перейти, не упав. Бездна – это тишина созидающая и хаос черной дыры современного культурного и социального пространства. Ломоносовское «открылась бездна звезд полна; звездам числа нет, бездне дна»[2] как нельзя лучше характеризует эту созидающую бездну, в которой звездами рассыпаны великие произведения, забывшие о времени; а вот другие его строки будто зовут всмотреться в хаос мира: «Там огненны валы стремятся и не находят берегов; там вихри пламенны крутятся, борющись множество веков; там камни, как вода, кипят, горящи там дожди шумят»[3].
Вот как удивительно два взаимоисключающих понятия ужились в одном слове! Вот почему свои книги Паола называет «Мост через бездну», вот почему во вторую книгу она вдруг включает совершенно неожиданное, странное предисловие – про Франциска Ассизского. Вернее, предисловия как бы и нет: книга сразу начинается первой главой под названием «Посредине мира», в которой рассказывается о Франциске Ассизском. К чему? Зачем? Вроде и не понятно. Читатель ждет вступительного слова автора, примерно представляя, каким оно должно быть, а тут вдруг сразу с места в карьер – вроде уже и как бы про искусство… а где предисловие-то? А оно есть, откровенное и сокровенное, просто обнаженное предисловие! Глава первая и есть предисловие. Оно было таким необходимым, таким наболевшим, но и настолько личным, что автор его сокрыла под первой главой, в которой, в отличие от остальных, речь идет не о картинах, а о человеке, легендарном святом. Жизнеописание святого, давшего название целому монашескому ордену, отличающемуся крайней беднотой, аскезой, а главное, таким русским качеством, как стремление отдать другому последнюю рубашку, прерывается рассказом об эпизоде из наших дней о том, как в 1933 году глава францисканского археологического института во Флоренции возглавил поиски в Иордании библейской горы, с которой вознесся пророк Моисей, нашел эту гору, доказал ее историчность, назвал гору Небо, выкупил землю, на которой она расположена, дабы сохранить это историческое место в неприкосновенности, организовал там музей - и подарил гору Небо государству Иордания. И уехал домой. «Отдали гору Небо и ушли», - пишет Волкова. И вот оно, послание читателю от автора: «Гуманистическое францисканство – самая актуальная сегодня позиция. Это бескорыстная помощь миру, и понимание, и осознание себя через других, и ответственность “посредине мира”»[4]. Люди, любите друг друга, думайте друг о друге, отвечайте за свои слова и поступки перед историей – таково воззвание души автора. Последняя исповедь и напутствие.
Волкова отважно и абсолютно в духе современного искусствоведческого ракурса перемешивает эпохи и имена, символы времен. Боттичелли становится современником Модильяни (сходство этих художников действительно феноменально), Босх – Булгакова, Рембрандт и Достоевский думают об одном и том же, а Вертинский внимает музыкальному ритму боттичеллиевской «Примаверы». И, конечно, мост как хронотоп соединяет обе стороны, в данном случае – прошлое и настоящее.
В «Мосте через бездну» четко прослеживается идея, что каждое великое произведение искусства становится современным, актуальным благодаря тому, что мы о нем до сих пор размышляем. П.Волкова пишет о «Менинах» Веласкеса (а по сути, обо всех картинах сборника): «Да, между концом XVI – началом XVII веков и между нами пролегла бездна, но над этой бездной есть мост. И мы, стоя перед этой картиной, осуществляем функцию этого моста, мы сами этот мост внутри этой картины…»[5]. Таким образом, мост – это сам читатель, и каждый раз обращаясь к произведению искусства, мы тем самым встраиваем кирпичик в опору этого моста. Время становится непрерывным, как непрерывны наши размышления на Млечном пути.
Композиция книги символична: Паола начинает с мира рассказом про Франциска Ассизского, а кончает войной – «Герникой» Пабло Пикассо, снова подводя вплотную к той самой своей мысли, что будет, если не прислушаться к «гуманистическому францисканству». В каждом из текстов, в каждом анализе есть свое ядро, оно очень четко обозначено и представляет собой авторский концепт. Концепты П.Д.Волковой – это гвозди, на которых висят картины в ее галерее-мастерской (потому что истинный критик, прикасаясь к прекрасному и нравственному, тоже становится художником. А Паола – настоящий художник). И каждый этот гвоздь-концепт автор забивает уверенно и размашисто: образ чаши в «Троице» А.Рублева, «огненная печь» Ван Гога, музыкальный ритм в «Весне» Боттичелли, фигуры которой она превращает в ноты и аккорды и перемещает на партитуру. Ландшафты Леонардо, техника Дюрера, «лжемудрость» у Босха, зазеркалье Веласкеса, пауза Джотто – всё это концепты, с которыми можно соглашаться или не соглашаться, но разбирать их очень интересно. Ценность книги Паолы Дмитриевны Волковой не только в собрании сочинений о шедеврах изобразительного искусства, но в концептах, ею предложенных в каждой главе, и в концепте, объединяющем все главы, - идее «гуманистического францисканства», к которой должен приобщиться каждый размышляющий над бездной или в ней живущий.
Ольга Шкарпеткина
Примечания:
[1] М.В.Ломоносов. «Утреннее размышление о Божием величестве», 1743.
[2] М.В.Ломоносов. «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого Северного сияния», 1743.
[3] М.В.Ломоносов. «Утреннее размышление о Божием величестве».
[4] Волкова П.Д. «Мост через бездну. Книга вторая». – М., «ZEBRA E», 2013. – С. 23.
[5] Там же. – С. 156.
