Ветер чуть слышно поёт,
Липа вздыхает у сада…
Чуткая музыка всюду живёт –
В шелесте трав,
В шуме дубрав –
Только прислушаться надо.
Звонко струится ручей,
Падает гром с небосвода –
Это мелодией вечной своей
Мир наполняет природа!
Тихие слёзы свои
Ива роняет у брода…
Трелью приветствуют ночь соловьи.
Звоном ветвей, песней дождей
Мир наполняет природа.
Птицы встречают восход,
Ласточка солнышку рада!
Чуткая музыка всюду живёт, -
Только прислушаться надо.
Вадим Семернин
Если исполнить музыкальное произведение от начала до конца на одном уровне громкости, оно много потеряет в своей выразительности. Сила звука меняется даже в одной музыкальной фразе, хотя в нотах и не всегда бывают по этому поводу какие-либо пометки. Ведь и в разговоре мы никогда не произносим фразу ровным голосом, если только не стараемся делать это нарочно. Более того, не фраза, а один-единственный музыкальный звук может начаться громко, а к концу затихнуть, или наоборот. Если бы музыкальные инструменты не способны были изменять громкость звука, музыка вряд ли могла бы выражать тончайшие оттенки чувств.
Сила звука — очень важная его характеристика. С точки зрения музыканта, сила звука, как и его длительность, тоже относительна. Переходы от «очень тихо» до «очень громко» обозначаются только словами, буквами и разными музыкальными знаками, а не физическими величинами, хотя с помощью приборов силу звучания можно измерить довольно точно. Относительность силы музыкального звука видна еще отчетливее, если представить себе отдельные инструменты. Скажем, в нотном тексте для арфы проставлено «громко», а в нотах трубача — «тихо». Но труба и в этом случае будет звучать никак не тише арфы. Не получается слишком тихо и у большого барабана. На этот счет среди музыкантов ходит нечто вроде анекдота. Дирижер на репетиции попросил барабанщика в таком-то месте ударить тише. Тот постарался выполнить пожелание, но дирижер все равно остался недоволен и попросил еще тише. Как ни пытался барабанщик удовлетворить требование дирижера, у него ничего не получалось. Наконец он решил схитрить и не ударил вовсе. «Вот теперь хорошо! — сказал дирижер.— Однако можно было бы еще чуть тише».
Весьма относительно и наше восприятие громкости, оно зависит от настроения, от того, устали мы или нет, не болит ли голова. Например, вы в прекрасном расположении духа включаете на полную громкость свой любимый плейлист и даже такая сила звучания не кажется вам излишней. А за стеной сосед пришел домой после напряженного и, может быть, полного неприятностей рабочего дня. Естественно, звук вашей музыки, даже ослабленный капитальной стеной, будет казаться ему слишком громким. И еще штрих, подчеркивающий относительность. Каким бы слабым ни был музыкальный звук, если мы его расслышим, то сразу же и выделим из любого шума, настолько он характерен.
Что же происходит в воздушной волне при изменении силы звука? Мы помним, что звуковая волна складывается из уплотнений и разрежений. Так вот, чем громче звук, тем, если так можно выразиться, плотнее уплотнения. А в нашей синусоиде, изображенной на бумаге, вершины становятся выше: увеличивается амплитуда колебаний, как говорят физики. Кстати, физики различают понятия силы звука и его громкости, но для нас сейчас эта разница несущественна. На большинстве инструментов сила звука изменяется просто. По клавише рояля можно ударить слабо и сильно. Струну гитары можно защипнуть слегка или с силой. Смычок скрипки, альта, виолончели, контрабаса можно прижимать к струне сильнее или слабее. Но не все инструменты способны широко варьировать силу звука. Некоторые духовые, например, могут брать высокие звуки только громко, и если попытаться взять потише, звук попросту сорвется. Еще сложнее обстоит дело с органом. Там напор воздуха постоянен, каждая труба звучит всегда с одинаковой силой. Но и в органе есть не совсем обычные приспособления, которые позволяют менять силу звучания. Мы поговорим о них, когда дойдем до этого инструмента.
Громкость обычных музыкальных инструментов никогда не бывает чрезмерной, даже когда они объединяются в большие оркестры. Но с тех пор как к музыке подключилась электроника, вопрос этот стал намного серьезнее. Тут уже вступили в действие и физические величины: мощность усилителей выражают в ваттах и даже киловаттах, а силу звука — в децибелах, причем все чаще стало мелькать сравнение громкости некоторых современных ансамблей с ревом реактивных самолетов, все чаще стали говорить о болевом пороге, к которому приближается громкость звучания группы электроинструментов, оснащенных мощной аппаратурой. Конечно, тут о силе звука как средстве музыкальной выразительности говорить не стоило бы. Такое оглушающее воздействие относится уже не к музыке, а скорее к медицине. Но поскольку медицинские вопросы в тему нашего разговора не входят, на этом мы и закончим рассказ о музыкальном звуке.
Источники: music-80.ru; muz-urok.ru
