К сожалению, есть основания утверждать, что сегодня классический отечественный джаз неоправданно забыт. Современная молодежь практически не имеет представления об этом самостоятельном направлении в отечественной эстрадной музыке, которое в течение многих лет заслуженно пользовалось мировым признанием и уважением.
Прежде чем говорить о советском джазе, несколько слов о том, что такое джаз вообще. Джаз - это особое музыкальное направление, возникшее в конце века в городе Новый Орлеан на юге США и постепенно в той или иной форме распространившееся на страны не только Америки, но и Европы. Двумя главными отличительными признаками джаза являются особое понимание ритма (так называемый свинг) и импровизация. За время своего существования джаз претерпел несколько фаз развития, из которых нас интересуют две - традиционный джаз (1895 - 1935 годы) и свинг (1935 - 1946 годы). Главное их различие состояло в укрупнении состава джазового ансамбля (так называемый симфоджаз) и увеличении роли аранжировки в свинге по сравнению с господством импровизации в традиционном джазе.
В России джаз появился в 1922 году и его возникновение связано с именем Валентина Парнаха , однако, первые джазовые (или "джазоподобные") грамзаписи появляются только в 1926 году, поскольку большинство джазовых коллективов 20-х годов остались незаписанными. Анализируя дошедшие до наших дней записи тех лет, можно сделать вывод о том, что большинство из них воспроизводили американские и немецкие образцы танцевальной музыки, однако уже тогда стали появляться и самостоятельные попытки создавать джазовые произведения. К концу тридцатых годов уже более трети записей содержали произведения советских авторов.
Во многом джаз в СССР был явлением независимым, так как имелись определенные трудности в контактах с западными, особенно американскими джазменами и обучение музыкантов шло в основном по пластинкам. Вторая важная черта самобытности советского джаза - связь его с театром и песней, которая была подготовлена всем ходом русской легкой музыки, где господствовали водевиль и вокальное искусство. Лишь немногие ансамбли (например, септет Александра Варламова) отклонялись от этого направления, играя чисто джазовую музыку.
В СССР, как и во многих странах, отношение к джазу было неоднозначным. Пролетарский писатель Максим Горький заклеймил джаз в статье "О музыке толстых", опубликованной в 1928 году в газете "Правда", а уж количество грязи, вылитой на головы отечественных джазовых исполнителей Российской ассоциацией пролетарских музыкантов (РАПМ), и вовсе было не счесть. Однако джаз выжил и не сломался.
Советский джаз 30-х - 40-х годов - это уникальное музыкальное явление, расцветшее в условиях культурной изоляции и показавшее всему миру, что джазовое искусство вездесуще и что наши музыканты способны играть джаз на уровне мировых стандартов. Так, в 1944 году один из самых знаменитых руководителей джаз-оркестров США Бенни Гудмен со своим коллективом сыграл "Интермеццо" Александра Цфасмана, присланное ему в подарок. Этот пример как нельзя лучше характеризует степень признания советского джаза за рубежом.
Как и во многих странах Европы, в начале 20-х годов в Советской России зародились первые джазовые коллективы. Пионером советского джаза по праву считают Валентина Яковлевича Парнаха, который в свою бытность в Париже увлекся джазом и после своего возвращения на родину организовал первый джаз-ансамбль. Первого октября 1922 года состоялся первый в России джазовый концерт, вызвавший живейший резонанс в кругах прогрессивных деятелей искусства. Этот день можно по праву считать днем рождения советского джаза. Примечателен тот факт, что Парнах со своим джазом сразу же попадает в театр Мейерхольда, и связь джаза со зрелищными искусствами, в последствии продолженная Леонидом Утесовым, берет свое начало еще в 1923 году. Вслед за джазом Парнаха к новому музыкальному направлению обратились группа "ПЭКСА", состоящая из консерваторских музыкантов и ленинградский ансамбль Эдуарда Корженевского.
Слова одного из пионеров советского джаза Генриха Терпиловского, сказанные о "ПЭКСА", можно применить ко всему начальному периоду советского джаза: "это был еще не джаз, но смелый новаторский эксперимент на пути к джазу". Впервые гастроли американского негритянского джазового коллектива состоялись в начале 1926 года. Это был джаз Фрэнка Уитерса, включавший в себя звезду американского джаза первой величины - Сиднея Беше. Следом за ним в СССР приехал и оркестр Сэма Вудинга "Шоколадные ребята", однако в должной степени американский джаз оценили лишь академические музыканты, а исполнители, считавшие себя джазовыми, в большинстве остались к нему равнодушными.
От этого периода осталось крайне мало записей и все джазовые пластинки можно пересчитать по пальцам. Зато псевдоджазовые коллективы такие, как оркестр Львова-Вельяминова, бывший в сущности духовым или оркестр Сигизмунда Корта, провозглашали себя джазовыми и записывались на пластинки под названием "джаз". Этих записей было как раз достаточно, однако не им было суждено определить лицо советского джаза 20-х годов, а тем немногим дискам, на которых были записаны оркестры Цфасмана, Ландсберга и Утесова.
АЛЕКСАНДР ВАРЛАМОВ
Александр Владимирович Варламов родился 19 июня 1904 года в Симбирске (ныне Ульяновск) в семье музыкантов и актеров. Надо сказать, что среди его предков также были знаменитые представители театральной и музыкальной профессий: его прадед А.Е.Варламов - знаменитый русский композитор, современник Глинки, его двоюродный дед К.А.Варламов - знаменитый актер Александринского театра. Мать будущего джазмена была оперной певицей, и такая наследственность не могла не сказаться на выборе профессии молодым Варламовым. В 1922 году он поступил в ГИТИС на актерский факультет, но тяга к музыке оказывается сильнее, и он переходит в музыкальный техникум им. Гнесиных. Именно в то время, в 1926 году в Москве гастролировал джаз-банд Френка Уилтерса, и Варламов попал на концерт этого коллектива. До этого он побывал на концерте джаза Парнаха. В результате он стал интересоваться новыми музыкальными инструментами, принципами джазовой оркестровки, манерой игры, одним словом, серьезно увлекся джазом.
В 1930 году Александр Варламов организует "Первый вокальный квартет современной эстрады" (сокращенно - Первоксэ). "В программе музыкальные юморески, песни, сатира, злоба дня..." - гласили афиши того времени. Успешно закончив учебу, Александр Варламов получает дирижерский диплом и собирает первый оркестр, премьера которого состоялась после 14 месяцев репетиций в 1934 году в Зеленом театре московского парка ЦДКА и имела большой успех. Надо отметить, что оркестр Варламова в то время специализировался на исполнении танго, что может показаться странным. Вскоре, однако, ансамбль видоизменился, к нему добавились трубы, тромбон, саксофоны. Коллектив исполнял произведения зарубежных композиторов, танцевальные пьесы, написанные его руководителем. Солисткой первой программы Варламова была негритянская певица Целестина Коол, работавшая в СССР. Специально для нее Варламов пишет вальс-бостон "Желтая роза" и румбу "Лаллабай". Тогда же эти пьесы были записаны на пластинку.
Джаз Александра Варламова выгодно отличался от многих своих собратьев высоким профессионализмом, хорошим вкусом, музыкальностью. Внутри большого оркестра Варламов организует коллектив, который мы сейчас бы назвали ансамблем солистов. Там проявили себя первые джазовые импровизаторы: саксофонист А. Васильев, трубачи П.Борискин и В.Быков, барабанщик О.Хведкевич. Септет записывает в 1938 году серию пластинок, где джаз исполнялся в виртуозной манере, аналогичной манере ансамблей Нэта Гонеллы или Джо Дональдсона в Англии, группам джазменов из "Hot Club de France" в предвоенной Франции. Эти записи, в особенности "Свит су", "Луна","Вальс", "Дикси-ли", "На карнавале" стали классическими образцами советского джаза. В 1938 году записывается и весь оркестр целиком - это были собственные сочинения Варламова и иностранные произведения в его аранжировке, такие как "Ранний час", "Счастливая дорога", "Уходит вечер", "Счастьем жизнь полна". В половине этих записей звучал голос Варламова. Однако на появившихся в продаже пластинках имя певца не значилось. Это объяснялось желанием самого Александра Варламова, который рассматривал голос как инструментальную окраску и не считал важным его включение в танцевальную пьесу.
Александр Владимирович Варламов был первым руководителем (1938 год) джаз-оркестра Всесоюзного радиокомитета. С этим оркестром он осуществил только две записи: "Веселый час" Томлэна и "Игра на пальцах" Роджерса. Варламов собрал превосходные оркестровые группы, научил их играть сложные свинговые пассажи и риффы, добился тонкого равновесия звучности. Он передал своему преемнику Алексендру Цфасману сыгранный опытный коллектив. Именно в нем был создан самобытный, интонационно новый тип джазовой музыки. Здесь складывалось новое музыкальное мышление, на основе которого позднее, в конце 50-х годов, сформировался исполнительский стиль молодого поколения советских джазовых музыкантов. Если оценивать оркестровое творчество А.Варламова, то главная его заслуга состоит в том, что он заложил фундамент советской джазовой исполнительской школы.
Александр Варламов занимался джазом и с музыкантами-любителями. В 1939 году он подготовил самодеятельный джаз-ансамбль студентов МВТУ, который оказался настолько хорош, что его приняли на работу в кафе "Националь", известное высокой музыкальной репутацией.
Много сил отдал Варламов становлению Государственного джазового оркестра Союза ССР, и кто знает, каких бы вершин достиг его коллектив, если бы не война... Доказательством этого могут служить четыре записи ("Веселая песенка" и "Сон" из м/ф "Белоснежка и семь гномов", а также "Галоп" Исаака Дунаевского и "Лирическая песня" из к/ф "Сердца четырех" Юрия Милютина), сделанные в процессе подготовки новой концертной программы, премьера которой была назначена на начало июля 1941 года.
Для выезда на Северный фронт Александр Варламов организовал "Мелоди-оркестр", который почти целиком состоял из смычковых, двух фортепиано и ударных.
Как отмечал сам Александр Варламов, это был лучший оркестр, которым он когда-либо руководил.
АЛЕКСАНДР ЦФАСМАН
С именем Александра Цфасмана - пианиста, композитора, дирижера, аранжировщика и руководителя оркестра связан период советского джаза с середины 20-х и до конца 60-х годов.
Александр Наумович Цфасман родился 14 декабря 1906 года в городе Александровске (ныне Запорожье) в семье парикмахера.
С 7 лет Александр Цфасман обучался игре на скрипке и фортепиано, а с 12 лет поступил на фортепианное отделение музыкального техникума в Нижнем Новгороде. Продолжив обучение в Московской консерватории на фортепианном отделении по классу профессора Ф.М.Блуменфельда, А.Цфасман знакомится с джазом. В 1924 году он пишет ряд танцевальных пьес, которые имеют большой успех: "Эксцентрический танец", "Грустное настроение" и другие.
В конце 1926 года Александр Цфасман создает первый профессиональный джазовый коллектив в Москве - "АМА-джаз". С этим оркестром Цфасман выступает в саду "Эрмитаж", а также на эстрадах больших ресторанов и в фойе крупнейших кинотеатров.
В конце 1927 года оркестр Александра Цфасмана исполнил джазовую музыку по радио. Это была первая джазовая радиопередача в СССР. Чуть позже его коллектив записывается на пластинки, которые являются одними из первых советских джазовых грамзаписей.
К сожалению, после этого оркестр Цфасмана не записывался на пластинки до 1937 года, несмотря на успешную творческую деятельность, примером которой может служить выступление коллектива Александра Цфасмана на показе джаз-оркестров, организованном московским Клубом мастеров искусств в конце 1936 года. По мнению Евгения Габриловича, оркестр Цфасмана выступил на этом смотре лучшим по всем показателям.
В 1937 году появилось на свет 4 записи в исполнении его коллектива. Это были цфасмановские "В дальний путь" , "На берегу моря" и "Неудачное свидание", а также обработка известного польского танго "Последнее воскресенье", выпущенное под названием "Расставание", в обиходе более известное как "Утомленное солнце". На трех из этих пластинок вокальную партию исполнил постоянный солист цфасмановского джаза Павел Михайлов, певец тонкого лирического дарования, которое неизменно покоряло сердца слушателей. Вслед за этими записями появились пластинки с инструментальными пьесами: "Звуки джаза", "Фокс-краковяк", "О' кэй", "Веселая прогулка", "Последний летний день", "Мне грустно без тебя", "Я люблю танцевать" и лирическими песнями "Как же мне забыть", "Тебя здесь нет", "Я не прощаюсь", "Случайная встреча".
Несмотря на огромную занятость в своем коллективе Александр Цфасман продолжал концертировать с сольными программами как пианист. Пианистический талант Цфасмана вызывал восхищение таких выдающихся музыкантов как А.Гольденвейзер, К.Игумнов, Г.Нейгауз, Д.Шостакович. Пианизм и композиторское творчество слиты в искусстве Александра Цфасмана воедино. Подавляющее число созданных им произведений предназначены для фортепиано, а затем аранжированы для джаз-оркестра. В основном это танцы, песни, фантазии и обработки популярных мелодий. Однако у Цфасмана есть и произведения крупной формы. Среди них балетная сюита "Рот-фронт" для оркестра (1931 год), концерт для фортепиано с джаз-оркестром (1941 год) и концерт для фортепиано с симфоническим оркестром (1956 год). Александр Цфасман написал также немало музыки к театральным постановкам и кинофильмам.
В 1939 году оркестр Александра Цфасмана приглашается для работы на Всесоюзном радио, перенимая эстафету из рук Александра Варламова, чей коллектив пришел туда годом раньше. В этом же году коллектив Цфасмана записывает на пластинки такие миниатюры как "Я жду письма", "Никто Вас не заменит", "Анна", "Воспоминание", "Лодочка", "Возврата нет","Парень с юга", "Лунный вечер", "Свидание с любимой", "Я в хорошем настроении". С этого момента и до 1946 года его коллектив становится штатным джазовым оркестром Всесоюзного радиокомитета (джаз-оркестр ВРК). Это является важной вехой в творческой биографии музыканта и его коллектива. С одной стороны, советская джазовая музыка начала регулярно звучать по радио, ее слышали во всех уголках страны, а с другой стороны, коллектив Александра Цфасмана как штатный джаз-оркестр ВРК стал приглашать к сотрудничеству многих солистов Всесоюзного радио, таких как А.Клещева, К.Новикова, К.Малахов, А.Погодин.
В 1939 году состоялась первая советская джазовая телепередача. В ней выступал оркестр Цфасмана.
В годы Второй мировой войны коллектив Александра Цфасмана обращается к военной тематике, внося свой вклад в борьбу с врагом с помощью своего искусства. Так, уже первый военный номер газеты "Советское искусство" сообщал, что "для джаз-оркестров в ближайшее время будут изданы ноты антифашистских песен Д.Кабалевского и А.Цфасмана". Весной 1942 года джаз-оркестр ВРК в полном составе выехал на Центральный фронт. Цфасманом как композитором были написаны такие замечательные песни на военные темы как "Все равно", "Моя любовь", "Веселый танкист", "Молодые моряки". После открытия второго фронта в репертуаре оркестра все чаще начинают появляться произведения английских и американских авторов. Примером этого может служить великолепное исполнение "Лирического фокстрота" Д.Керна из американского кинофильма "Песнь о России".
В 1946 году Цфасман был приглашен работать музыкальным руководителем театра "Эрмитаж", где собрал симфоджаз. Этот год также примечателен выпуском пластинки, на которой Александр Цфасман аккомпанирует на фортепиано Леониду Утесову ("Когда проходит молодость", "Домик на Лесной").
Дальнейшая творческая судьба Цфасмана была также неразрывно связана с джазом. Несмотря на то, что стиль джазовой музыки после войны в корне изменился, Цфасман оставался верен себе и его произведения послевоенного периода также покоряли сердца слушателей. Так, композитор Андрей Эшпай говорил о Цфасмане: "Меня неизменно восхищает в нем неистощимый запас энергии, творческой выдумки, изобретательности. Причем Цфасман всегда остается Цфасманом, ни на кого не похожим, самобытным исполнителем. Здесь сказывается и большая культура, и блестящее мастерство (еще бы, школа Блуменфельда!), и увлеченность искусством". В 1951 году Дмитрий Дмитриевич Шостакович, сам неоднократно выступавший в концертных залах в качестве пианиста, писал Цфасману: "Обращаюсь к Вам с большой просьбой. Я написал для картины "Незабываемый 1919 год" нечто вроде фортепианного концерта. Для Вас он не представляет трудностей. Сам же я его сыграть не могу. Очень просим Вас не отказаться и сыграть его. Повторяю: для Вас это будет не трудно". И, наконец, примером тому также может служить и небывалый успех юбилейного концерта Александра Цфасмана, состоявшегося в декабре 1956 года в Колонном зале Дома Союзов, где музыкант в который раз продемонстрировал талант композитора, пианиста и дирижера.
ЛЕОНИД УТЁСОВ
Перед тем как приступать к рассказу о Леониде Утесове, необходимо учесть всю трудность поставленной задачи. Личность Утесова необыкновенно многогранна - он и актер, и певец, и дирижер, и организатор, и замечательный рассказчик (в чем мы смогли убедиться по телепередачам, прошедшим на экранах телевизоров в70-е годы). Невозможно вместить рассказ об Утесове в рамки небольшой статьи. Желающим более подробно ознакомиться с творчеством замечательного музыканта мы рекомендуем обратиться к двум автобиографическим книгам - "С песней по жизни" и "Спасибо, сердце", в которых Утесов в свойственной ему лирико-юмористической манере рассказывает о своей жизни.
Талант Утесова был синтетичным. Именно такие люди, как Утесов, обладающие столь многогранными дарованиями, являются первооткрывателями во многих областях науки и искусства. Такими были Бах, Шостакович, Эллингтон. И секрет их творческого успеха - умение сочетать несочетаемое, короче говоря, искусство синтеза. Таким был синтез театра, джаза и песни в утесовском творчестве. Но для того, чтобы лучше понять Утесова, необходимо сказать несколько слов о природе джаза.
Джаз открыт для всех влияний - будь то влияние фольклора, академической музыки, пластики, жеста и мимики, изобразительного искусства. Вспомним - в утесовском Теа-джазе были налицо все признаки театрального спектакля. А ведь сам по себе театр - синтез литературы, пластики и живописи. В опере и оперетте к этим искусствам прибавляется еще и музыка. Но совсем другое дело - невиданный доселе эксперимент, когда музыканты-инструменталисты сами становились актерами, и взаимное проникновение искусств друг в друга увеличивается. Это было в Теа-джазе Утесова.
Но не было бы синтеза искусств, не было бы Теа-джаза, если бы не было его руководителя, который к тридцати годам достиг небывалых успехов в актерском мастерстве. В 1923 году он представляет программу "От трагедии до трапеции", включавшую в течение одного вечера проявление всех разновидностей актерского мастерства.
Такое актерское амплуа ближе всего стояло к эксцентрическому направлению, но у Утесова нельзя было отнять и его лирического дарования - в образе Кости Потехина из "Веселых ребят" соединяются и эксцентрическое, и лирическое. Среди прототипов - Чарли Чаплин в Америке, Макс Фриш в Германии - современники Утесова.
В конце 20-х годов Утесов услышал два оркестра, которые были совершенно различны по своей художественной направленности - Джека Хилтона и Теда Льюиса. После этого он не мог мыслить свою жизнь без джаза, но в его сознании навсегда поселилось раздвоение джаза на два типа: "хилтоновский тип" - в концертных костюмах, с серьезным дирижером, словом оркестр, мало чем отличающийся от филармонического коллектива, и "льюисовский тип". "Тед Льюис стремился превратить каждый концерт в яркое и увлекательное зрелище. Музыканты разыгрывали диалоги, мимические сцены - в общем, вели себя как полноправные актеры".
Так, вплоть до конца сороковых годов в утесовском оркестре параллельно уживались две линии - инструментальная и песенно-театральная. Поэтому необходимо рассмотреть утесовское творчество в двух аспектах.
Песня, театр, танец, джаз.
Поначалу Утесов собирает оркестр, состоящий из 10 человек, по составу приближавшийся к джазу Льюиса. С ним через шесть месяцев репетиций 8 марта 1929 года вышла первая программа коллектива, которая так и называлась - "Теа-джаз". Изначально она напоминала ревю западного образца, так как советского джазового репертуара не существовало. Новорожденный коллектив исполнял американские джазовые стандарты и шлягеры. В конце 1929 года произошло знаменательное событие - уход группы музыкантов из ансамбля, связанное с непонимание роли театрализации в джазе. Уже следующая программа оркестра - "Джаз на повороте" включала в себя произведения, созданные Дунаевским специально для Теа-джаза Утесова - обработки классической музыки, четыре рапсодии.
Многие из номеров, вошедших в первые программы утесовского Теа-джаза, были записаны на пластинки в студии Музтреста в 1932 году. Среди них 3 рапсодии, мелодекламации, инструментальные пьесы, фантазии на темы классических произведений. Эти записи дают очень полное представление о лице утесовского коллектива в начале 30-х годов. Вместе с записями 1934 года, сделанными уже Грампласттрестом, следует особо выделить записи городского фольклора, сделанные в 1932 - 1934 годах: "Лимончики", "Гоп со Смыком", "С одесского кичмана", "У окошка". Так начиналось обращение джаза к песне, поначалу, естественно, к той, которую слышали и знают все. Однако важной вехой, которая принципиально изменила отношение Утесова к песне, было создание фильма "Веселые ребята", где прозвучали знаменитейшие произведения Дунаевского - "Сердце" и "Марш веселых ребят", исполненные Леонидом Утесовым и его оркестром. С этого момента начинается становление синтеза песни и джаза, который будет основополагающим в утесовском коллективе, становящимся Государственным джаз-оркестром РСФСР.
"Песенный джаз" - так определяли большинство критиков того времени жанр, в котором работал оркестр. С 1937 года начинаются регулярные записи песен в исполнении Госджаза РСФСР на пластинки. Многие из них были напеты штатной вокалисткой оркестра Эдит Леонидовной Утесовой, начавшей выступать с коллективом еще в 1934 году. Песни лирические ("Тайна", "Портрет", "Луч надежды", "Добрая ночь"), патриотические ("Казачья песня", "Краснофлотский марш", "Счастливая станица"), сатирические ("Палач и шут", "Акула", "Маркиза"), народные ("Раскинулось море", "Сулико") занимали более трех четвертей программ утесовского оркестра, быстро ставшего самым популярным джазом в стране. Его концерты продолжали быть оформленными в виде театральных представлений, как и в начале 30-х годов, но технический уровень коллектива необычайно возрос. Аранжировки стали более сложными и изысканными, любая незатейливая песенка превращалась в шедевр, в котором воедино были слиты аранжировочное мастерство Леонида Дидериха, Ореста Кандата, Густава Узинга, виртуозное исполнение музыкантов джаза, актерский и дирижерский талант руководителя - Леонида Утесова.
В годы войны Теа-джаз продолжал концертную деятельность на фронтах, подготовил программу "Бей врага!", включил в репертуар массу новых песен на военную тематику, написанных Никитой Богословским, Аркадием Островским, Марком Фрадкиным, другими молодыми в то время композиторами. Многие популярные до сих пор песни этой поры ("Темная ночь", "Барон фон дер Пшик", "Бомбардировщики" и другие) были впервые исполнены именно утесовским коллективом. Окончание войны оркестр Утесова отметил концертом на площади Свердлова 9 мая 1945 года (см. фото).
Тремя годами позже грянуло постановление "Об опере Вано Мурадели "Великая дружба", когда началась эпоха так называемого "распрямления саксофонов". Последняя джазовая пластинка была записана Утесовым в 1947 году, с этого момента оркестр становится эстрадно-песенным коллективом и отходит от джаза. Утесов сохранил за собой художественное руководство джазом, однако реально музыкальной стороной дела он уже не занимался, предпочитая петь с небольшими составами.
Инструментальный джаз.
Первый состав утесовского оркестра включал с себя 10 человек, среди которых был Яков Скоморовский, в будущем также основатель своего собственного оркестра. От этого периода сохранилась только одна грамзапись - фокстрот "Пока" в аранжировке Николая Игнатьева. В художественном отношении она не очень явно уступает записям того же времени, сделанными коллективами Цфасмана или Ландсберга, однако отбрасывает нас назад, к временам "эксцентрических оркестров".
Второй состав утесовского оркестра оставил значительно большее число грамзаписей, сделанных в 1932 - 1934 годах. Среди них особо выделяются инструментальные - "Арабелла" , где Утесов представлял своих музыкантов, дав каждому соло; "Сюита" (на самом деле сюитой не являющаяся); "Блюз для троих" - образец камерного музицирования солистов ансамбля; "Конго", представляющая собой точную копию аранжировки Кинга Оливера; а также популярные "Три поросенка" (записанные под названием "Мышки") и попурри из известных румб под названием "Гавайская румба". В процентном отношении эти джазовые миниатюры составляли не более одной пятой от всего записанного.
К записям джазовых произведений без вокала Утесов обращается только в 1938 году. Это фокстроты "Искушение", "Всеми любимая", "Ночью", "Люби меня" и фантазия "Дуниада" на темы сочинений Дунаевского. 1939 год приносит новую серию записей инструментальной музыки - "Солнечные пятна" Трумбауэра, "Караван", "По волнам" и "Одиночество" Элингтона, "Блюз" Ашкенази и"Домик" К. Портера. Последняя запись демонстрирует великолепное владение оркестром всеми приемами современной (естественно, тому времени) манеры джазовой игры.
После войны оркестр Утесова записывает только две пластинки с инструментальной музыкой без вокала - первую в 1945 году - "Долли" и "Всегда", вторую - в 1947 году - "Небо голубое" и "Наш ритм", которая оказалась последней пластинкой Госджаза РСФСР перед переименованием его в "Государственный эстрадный оркестр" и последовавших за этим перемен в составе и репертуаре коллектива.
ЭДДИ РОЗНЕР
"Я, Рознер Адольф Игнатьевич, родился 26 мая 1910 года. В семье: отец Рознер Игнатий, по специальности рабочий-сапожник, мать Рознер Роза (девичья фамилия - Лямпель) - домашняя хозяйка. Родители - польские поданные еврейской национальности, проживали в городе Берлине (Германия), по улице Георгенкирхерштрасе, дом номер 5 (центр Александерплатц). Родители мои имели 6 человек детей - 4 дочерей и 2 сыновей. Все родились в г. Берлине <...>".
ак начинается автобиография Эдди Рознера, составленная им в октябре 1953 года в магаданском лагере, куда он попал волею судеб в 1946 году. За плечами у него уже были изгнания и унижения - сначала он бежал от фашистов из Германии в Польшу, потом из Польши в Советский Союз... Здесь ему пришлось остаться надолго.
"Лично я уже с 4-летнего возраста имел склонность к музыке. 6-тилетним ребенком в 1916 году я был принят в музыкальную консерваторию Штерна в городе Берлине на Бетховенштрасе, д. 23. <...> В 1920 году я закончил консерваторию с отличными оценками по классу скрипки и перешел на продолжение музыкального образования в Высшую музыкальную школу в г. Берлине на Кантштрассе."
В это время Адольф Рознер переходит со скрипки на трубу, что и определило всю его дальнейшую карьеру. Скрипка, царица симфонического оркестра, уступила место королеве джаза - трубе. Поначалу Рознер, выбравший себе псевдонимы "Ади", "Джек" и "Эдди", выступает в оркестре Марека Вебера, а затем переходит в джаз Стефана Вайнтрауба, чья джазовая направленность, в отличие от оркестра Марека Вебера, была более ярко выражена. Вот что пишет об этом периоде жизни коллекционер и журналист Владимир Виноградов: "В 30-х годах этот оркестр записывался на пластинки и гастролировал в Западной Европе. Кроме того, "Синкопейторс" работал по договору на трансатлантическом пароходе "Нью - Йорк", ублажая публику, курсировавшую между Гамбургом и портами Америки.
Эдди Рознер в течение ряда лет переписывался с барабанщиком Джином Крупой, его кумирами стали американские трубачи Рой Элдридж, Банни Бериган и Гарри Джеймс. Наряду с голландцем Луи де Фризом Рознер считался лучшим джазовым трубачом в Европе.
Приход к власти Гитлера ускорил решение музыканта покинуть Германию. Однажды он даже был избит штурмовиками в баре в центре Берлина. Во время гастролей в Швейцарии Рознер покидает Вайнтрауба и перебирается в Польшу".
Ему, как и Хенрыку Варсу, удалось преодолеть постный стиль танго-оркестров, царивший тогда повсеместно в Польше и создать образцы великолепного свингового джаза, запечатленные фирмой "Коламбиа" во время гастролей оркестра Рознера в Париже в 1938 году. Однако первого сентября 1939 года начинается Вторая Мировая война, и Рознер с группой музыкантов вынужден бежать на территорию Западной Белоруссии, которая только что отошла к Советскому Союзу. "Это было в районе местечка Зарембо-Кошельни. Советские пограничные власти нас приняли охотно, и узнав, что мы артисты, отправили в Белосток". Собрав музыкантов-беженцев, он организует белостокский джаз, вскоре ставший Госджазом БССР. Последовали гастроли по Белоруссии, а затем и в Ленинграде. Музыкант оркестра Эдди Рознера, Юрий Цейтлин вспоминает о этом периоде: "Первые же концерты джаза БССР принесли грандиозный успех. Это было невиданное до сих пор нами музыкально-эстрадное зрелище. Добрый слух о нем разнесся с молниеносной быстротой и, когда джаз появился наконец в Москве, начался ажиотаж по добыванию билетов. Успех концертов джаза БССР был ошеломляющим."
Первый состав оркестра Рознера просуществовал недолго. В конце 1941 года большая часть музыкантов присоединяется к польской армии Андерса, и Рознеру приходится реорганизовывать свой коллектив, в частности, дополняя его новыми исполнителями из уже не существовавших к тому времени оркестров Хенрыка Гольда и Хенрыка Варса. Оркестр начал записываться на пластинки.
Среди шлягеров, записанных в 1945 - 1946 годах, оказались такие популярные композиции, как "Караван", "Ковбойская", "Мандолина, гитара и бас", "Парень-паренек", вокальные партии в которых исполняли певцы рознеровского оркестра. В дальнейшем, коллектив Эдди Рознера записывал пластинки в содружестве с Георгием Виноградовым и с Георгием Абрамовым, поскольку художественный совет не устраивал польский акцент солистов оркестра. В результате этих творческих контактов родились такие полюбившиеся всеми записи, как "Зачем", "Тайный остров", "На полянке", "Это не сон", "Серенада на осле", "В лодке". Инструментальные композиции, по большей части принадлежащие перу Юрия Бельзацкого и Эдди Рознера, отличает великолепный свинг и выдающийся талант Рознера как солиста-трубача. Среди инструментальных композиций, записанных коллективом на пластинки, следует особо отметить "Сент-Луис блюз", "1001 такт в ритме", "Розита", "Прощай, любовь". Все шло прекрасно до 18 августа 1946 года, когда газета "Известия" опубликовала статью Е.Грошевой "Пошлость на эстраде".
После этого Рознер принимает решение вернуться в Польшу. Однако делать это ему пришлось нелегально и 28 ноября 1946 года он был задержан Львовским управлением НКГБ. Рознер попал в тюрьму, получив срок 10 лет, где работал в лагерном оркестре. Он провел в заключении до 22 мая 1954 года и после смерти Сталина был освобожден. Все время, будучи в магаданском лагере, он писал ходатайства о пересмотре дела, но безрезультатно. После выхода из заключения неутомимый Рознер вновь организует оркестр, из прежнего состава которого остался лишь вокалист Павел Гофман и скрипач Луи Маркович. На экране появляется комедия "Карнавальная ночь", озвученная музыкантами оркестра Рознера. В 60-е годы он пытался создать оркестр с джазовым репертуаром, но сам он после лагерной цинги и автокатастрофы играл уже не так блестяще, сказались личные и творческие неурядицы. В то время была записана единственная пластинка с участием польской вокалистки Катажины Боверы.
В 1972 году Рознер эмигрирует в Западный Берлин, но пожить на родине ему осталось недолго. 8 августа 1976 года Эдди Рознер скончался.
ЯКОВ СКОМОРОВСКИЙ
Яков Борисович Скоморовский является одним из наиболее видных представителей ленинградской джазовой школы наряду с Г.Ландсбергом и А.Семеновым. Из джазовых музыкантов, работавших в основном в Ленинграде, он оставил самое значительное фонографическое наследие. Однако в отечественной джазовой историографии ему уделено очень мало места, тогда как этот музыкант заслуживает явно большего. Биографические сведения о нем довольно скудны (особенно в раннем и позднем периодах его жизни).
Яков Скоморовский родился в 1889 году в Киеве в семье, прославленной в этом городе своими музыкальными традициями. Его отец и дядя были известными музыкантами, по некоторым данным, дядя был дирижером симфонического оркестра. Трое его братьев - Абрам, Александр и Юзеф, стали также профессиональными музыкантами. Все они, кроме Юзефа, играли в оркестре Якова. Известно, что он поступил в Петербургскую консерваторию по классу трубы отнюдь не в юношеском возрасте, по окончании был зачислен в симфонический оркестр лейб-гвардии Волынского полка, который исполнял классическую и салонную музыку (духовые оркестры для сопровождения маневров и парадов были практически в каждой части, а оркестр симфонический был только один).
Уже там Скоморовскому поручали ответственные соло для корнета и трубы. После революции Скоморовский приглашается в Малый Ленинградский Государственный Оперный Театр (МАЛЕГОТ), бывший Михайловский в качестве солиста-трубача. С 1919 по 1929 год театр становится его основным местом работы. В симфоническом оркестре театра он зарекомендовал себя настоящим виртуозом: немецкий оперный дирижер Георг Себастьян, большую часть жизни проводивший на гастролях в Советской России, в Ленинграде и на московском радио делавший записи арий опер Моцарта с советскими оперными певцами, был в середине 20-х годов поражен талантом рыжеволосого трубача-солиста. Условием своего следующего контракта с МАЛЕГОТ Себастьян поставил участие Скоморовского, который к тому времени уже полтора года играл в Теа-Джазе Леонида Утесова и не слишком аккуратно относился к ежедневным репетициям симфонического оркестра. Это было в 1929 году. Вскоре после этого Яков Скоморовский навсегда уходит из театра, отдав себя целиком джазу. О периоде его работы в театре напоминает фантазия на темы из оперы Римского-Корсакова "Золотой Петушок", открывающаяся соло засурдиненной трубы.
Скоморовский знакомится с Леонидом Утесовым в 1928 году и спустя несколько месяцев уже играет в первом составе его Теа-Джаза, дебютировавшем, кстати, на сцене МАЛЕГОТа. Репетиции проходили в огромной квартире Скоморовских на Конногвардейской улице (ныне ул. Перовской). Однако через год Скоморовский покидает и театр, и Утесова. Их мнения насчет того, каким должен быть оркестр, резко разошлись: Скоморовскому, инструменталисту-виртуозу с рафинированным вкусом, претила театрализация джаза и включение в него сочинений доморощенных авторов, мягко говоря, не высшей пробы. Практически все записи 1932 - 1933 и 1937 - 1938 годов, сделанные Скоморовским со своим оркестром - это сочинения зарубежных авторов. Исключение было сделано лишь для музыки, сочиненной им самим, его братом Александром - талантливым пианистом, руководившего своим собственным джаз-ансамблем, Дунаевским и Николаем Игнатьевым, лучшим джазовым аранжировщиком Советской России конца 20-х - начала 30-х годов.
Проработав некоторое время в оркестре Ленинградского мюзик-холла, руководимом Исааком Дунаевским, Скоморовский дебютирует уже со своим собственным оркестром в гостинице "Европейская" в Ленинграде в 1931 году. В репертуар были включены сочинения в подавляющем большинстве зарубежных авторов, в основном немецких. Партитуры были написаны Николаем Игнатьевым (до последнего времени они хранились в архиве Александра Скоморовского, после 1989 года их судьба неизвестна), а также использовались печатные голоса, вывезенные из Германии. Вокалистом оркестра был в то время Иван Миловидов с густым оперным баритональным тембром (в прошлом солист оперной труппы МАЛЕГОТа), на гавайской гитаре играл "человек-оркестр" Джон Данкер, игравший в джаз-оркестре и на банджо. Джаз Скоморовского записал в 1932 - 1933 годах в студии Музтреста более сорока произведений, опередив по числу записей своего бывшего партнера и теперешнего конкурента Утесова с его джазом. Многие вещи были записаны по нескольку раз, и до сих пор находятся все новые и новые пластинки. Оркестр тогда назывался "Концертный джаз-ансамбль", вероятно, в противовес Теа-Джазу Л.Утесова.
После этих сеансов в работе Скоморовского для грамзаписи наступил перерыв до 1937 года. Интересно, что деятельность оркестра ограничивалась в основном выступлениями в крупных ресторанах и гостиницах Ленинграда и Москвы, концертные программы, сделанные специально для выступлений с подиума, либо были редки, либо их не было вовсе. За это время состав оркестра несколько изменился, но кардинальные перемены произошли вместе с приходом аранжировщика Ильи Жака, писавшего все партитуры для оркестра с середины 30-х годов. У него был свой, непохожий ни на кого другого почерк, определивший, однако, звучание не одного ленинградского джаз-оркестра. В скорых мажорных вещах использование необычайно подвижной группы деревянных (reeds) придавало партитурам непринужденную легкость и веселость, а в вещах в минорных тональностях (особенно в tutti) слышался сумрачный, почти трагический колорит благодаря особому расположению медных, а также использованию в ритм-секции аккордеона и изредка тубы (даже в такой записи января 1940 года, как "Блюз").
Исаак Дунаевский, с которым Скоморовский был знаком еще по Мюзик-холлу, сыграл положительную роль в судьбе не одного джаза СССР благодаря своим связям в Наркомате по делам искусств, Государственном Репертуарном Комитете (ГРК) и даже более высоких инстанциях. Он привлек джаз Скоморовского к сотрудничеству еще в 1936 году. Неудивительно, что первые записи оркестра в 1937 году, сделанные выездной бригадой Грампласттреста в Ленинграде, запечатлели музыку этого самого известного композитора-песенника. Более того, Дунаевский выступал в этих записях в качестве дирижера и аранжировщика. Джаз Скоморовского озвучивал и кинофильм "Девушка спешит на свидание" с его музыкой. К сожалению, оригинальная фонограмма до нас не дошла, а в версии, вышедшей на экраны кинотеатров после реставрации ленты, играет студийный оркестр фирмы "Мелодия" под управлением Г.Гараняна. Однако сохранилась студийная грамзапись 1937 года трехминутной "Песни" - одного из центральных музыкальных номеров кинофильма.
После этого оркестр Скоморовского регулярно записывал на пластинки инструментальные композиции (из них только два вальса с тогдашней солисткой джаза Л.Соловьевой). В 1939 году оркестр начинает сотрудничество с восходящей ленинградской (поначалу) эстрадной звездой, молодой Клавдией Шульженко и записывается с ней на пластинки фабрики "Ленинград". Авторство аранжировок так и не установлено - скорее всего, часть из них делал Илья Жак, а часть - Алексей Семенов, чей оркестр находился одно время то под руководством Дунаевского, то под руководством Шульженко и ее мужа, куплетиста Владимира Коралли. Одни и те же партитуры использовались и в довоенных записях оркестра Скоморовского, и в записях 1945 года оркестра Семенова.
В последний раз в довоенное время оркестр Скоморовского появляется в студии Грампласттреста в январе 1940 года. С наступлением войны оркестр занимается культмассовой работой в действующей армии, записывает свои последние пластинки - "Бескозырка", "Земляки", "Краснофлотская улыбка", "В лесу прифронтовом", запечатлевшие резкий поворот от инструментальной музыки к советской патриотической песне и одновременно падение уровня исполнения, сведшегося к простому аккомпаниаторству певцам, имена которых прочно забыты.
После войны оркестр уже не записывается, а музыканты все чаще играют порознь, например, в оркестре Юзефа Скоморовского, который появлялся на танцевальных вечерах в домах культуры (например, в д/к им. Капранова на Московском проспекте за Обводным каналом, - тогда проспекте Сталина), состав его резко сокращается, а с приходом к власти в Ленинграде нового секретаря горкома Толстикова культурная жизнь в Ленинграде начинает замирать, и даже громкое имя и довоенные заслуги не могли спасти коллектив Скоморовского от окончательного распада.
Руководитель прославленного джаза довоенной поры, трубач и дирижер Яков Борисович Скоморовский скончался в Ленинграде в 1955 году.
Источник информации: www.patefon.knet.ru - СПАСИБО!
