Декабрь силен дождями - такая прыть.
Пьяные люди на остановке пытаются прикурить.
Я молча стою в стороне, прошу всех не подходить:
"Нет, не курю, не советую. Спичек и зажигалок привыкла с собой не носить".
Но людям не нужен огонь - им нужен словесный дым:
Тепло сигарет и спирта не греет, когда ты один.
Поэтому я постовой на страже чужих седин,
Как будто мой век беспечен и нрав мой невозмутим.
Меня уже ждут из театра - спектакль почти на день:
Без меня поправляется брат, и родители ставят ель.
Мои ноги промокли, но слова попадают в цель,
Я прикуриваю незнакомцам, открывая в душе бордель.
Они брошены в эту субботу, словно стая бродячих псов,
Выходные, по их наитию, бегство от всех оков:
Бытовуха, работа, любовницы и семья.
Я брежу этой зимой, представляя хлопья вместо дождя.
Так тепло и сыро, словно чужая ладонь:
"Нет, я не хочу знакомиться – я просто хочу домой".
Темнота и гуща, изморось и вода,
Эти люди видят меня впервые, но подходят,
Будто мы знаем друг друга года три или два.
"Эй, какие у тебя красивые волосы. Как же ты молода."
Иногда по девушке видно, что она влюблена:
Ей не чужды ни незнакомцы, ни декабрьская погодная чехарда,
Она дарит повсюду свет - и на свет слетается мошкара.
"Нет, простите, я не курю" - говорит она,
Понимая, что бредит, "это моя вина".
