Евгений Курдаков
(27 марта 1940 — 28 декабря 2002)
Фотография из архива Е. В. Курдакова
Родился в Оренбурге. Отец и мать — военные врачи. Работал реставратором, специалистом по народным промыслам, литконсультантом, сотрудником этнографического музея, руководил литературными студиями…
Участник и лауреат многих художественных выставок, автор девяти книг стихов и прозы, действительный член-корреспондент Академии наук и прочая, и прочая…
Жил Евгений Васильевич Курдаков в Новгороде.
КОРШУНЫ
Сосны на скалах, взметнувшихся ввысь,
Крошево камня и пена прибоя,
Небо, сухое от ветра и зноя,
Здесь от начала навеки сплелись.
Здесь, без конца утишая прибой,
Страждут гранитов ущербные лики,
И воронья отрешённые клики
Скорбно витают над светлой водой.
Сосны скрипят, и трепещут кусты,
Чайки вдали дребезжат в исступленье.
Только порой чьё-то горнее пенье
Странно и горько слетит с высоты.
Словно бы флейты нечаянный вскрик...
Как же забылось, что коршуны — птицы,
Что нелегко это — в птицы пробиться,
Сквозь вороньё прокричавшись на миг.
В клёкоте тонком, в свирели простой,
Гаснущей в шелесте ветреных сосен,
Близко и остро услышится осень,
Выпорх безмолвия, вздох ледяной.
Близко и остро почудится боль,
Станут глухого предчувствия полны
Сосны на скалах, слепящие волны,
Вечные камни, земная юдоль.
Станет печальней усталая стать
Светлых гранитов в вороньем приблудье...
Как же забылось, что выбиться в люди —
Это как птицей с небес прокричать?..
Волны привычную вечность зубрят,
Плещет прибой безпробудно и праздно,
В соснах вороны горланят о разном,
Коршуны плачут, и сосны скрипят.
ПРЯХА
Пряха за прялкой сидит у окна,
Топится печь, и темнеет оконце,
Веретено всё скребется о донце,
С лопасти солнце горит дотемна.
Заметена под застреху изба,
Зиму прядут вековые метели,
Тащится ветхая нить из кудели
Ровно и медленно, словно судьба.
Спас позабыто темнеет в углу,
Пряха прядёт, словно молится богу,
Древнему Солнцу, Яриле, Сварогу,
Свету, глядящему с прялки во мглу.
И семипалой короною пласть,
В лунные четверти век отмеряя,
Благословляет её, помогая
Прясть эту пряжу, как жизнь перепрясть...
Где это было, в каком полусне,
Ты из какого восстала напева,
Мокошь, праматерь, волхва, Параскева,
Воспоминанье о давней родне?
Кто заповедал мне помнить душой
Это камланье, язычество это,
Солнцепряденье, кручение света,
Переполнение жизнью самой?..
Переполняется веретено, —
Скручено, смотано, ссучено, свито,
Отворожилось, пропало, забыто, —
Было иль не было, знать не дано...
* * *
Я не о том сегодня плачу,
Что даль глуха, что тёмен путь, —
Я нынче плачу наудачу
Куда-нибудь, кому-нибудь.
Тому, кто так же виновато
Грустит и плачет оттого,
Что в этой ночи бесноватой
О светлом плакать нелегко:
Собьют, задавят, заморочат,
Заставят сдаться и забыть...
Горчит вино моё, и к ночи
Всё горше пить, всё горше пить.
Созвездья бедные отмокли,
В беззвучной маются тиши...
Мне б только отзвук, только отклик
Родной какой-нибудь души!
Горчит вино моё глухое,
Молчит скупое далеко...
Мой дальний друг, поплачь со мною
О том, что плакать нелегко.
Источник
