Оставят ожоги ажурные шрамы
Смущая взгляды краснотой своей свежести,
Когда зацветут в Амстердаме тюльпаны
Задыхаясь в бутонах от собственной нежности.
Ослепнув в ночи от кромешного света
С пустотой, что по наследству досталась от смерти,
Я приду в тоскующий дом на рассвете
Что бы там найти твои сны, запертые в клетки.
Ты уста усладил не моей помадой,
Не мои локоны на пальцы мотал как перстни.
Но разбита твоих кораблей армада
И твои раковины не поют моря соленые песни.
Ты поднимешь на меня не взгляд – глазницы.
И сбегут с лица торопливо узкие тени
Словно объевшись чужой болью мокрицы,
И руками костлявыми обхватишь колени.
Не злорадствовать буду и не глумиться.
Не скажу ехидно «ну что, любитель нирваны?»
Я возьму твоих рук озябших синицы
И положу в свои теплые еще карманы.
Когда зацветут в Амстердаме тюльпаны
Задыхаясь в бутонах от собственной нежности,
Твои тоже мой друг, заживут раны
Лишь смущая взгляд краснотой своей свежести…