будто бы и не уезжала заплаканная
в лодочках с чемоданом в пятнадцать лет,
на привокзальной площади те же знаковые
надписи «пиво» и «билетов нет».
перепрыгивая, через коровьи оладушки,
по дымящемуся животу земли
я спешу навстречу маме и бабушке
к покосившемуся кресту вдали.
вот собственно все, что осталось нашего,
по-настоящему моего и от меня,
даже в доме кушает пироги с кашами
загорелая и белозубая родня.
на завалинке присядем, как водится,
(никто не знает, сколько сидеть)
замечаю, что «дядь Коле» труднее ходится,
что «теть Соня» начала сидеть.
и подмигиваю племяннице в оспинах:
«а поезжай-ка ты, Нинка, в Москву»,
а меня отпусти обратно, Господи,
я давно не ведаю, как живу.
