в хмуром краю за глоток горячего солнца
иной отдал бы полцарства и дочь-несмеяну.
зябко в пенатах здешних шутить гасконцу,
трудно ломбардцу напиться кампари пьяну.
не согревает души ни свитер, ни градус,
залпом ударивший в кровь, что почти остыла.
небо разорвано ветром, как бурей парус.
птица-печаль тут как тут, но крылом не била.
видимо, помнит и ждет пугливая птица,
что зазвенит еще в тишине цикада
и прикоснутся к щеке в темноте ресницы,
нежно паря,
ведь для счастья там мало надо.
