Расцелованная гордость затмевает твой удел,
Сказал мне как-то старый.
Жалел его тогда, мол, из ума ты выжил, дед,
Но, устыдившись, буркнул: мне еще об этом думать рано.
-
С тех пор минули годы пряностей и соли,
С волос моих давно слетела чернота,
Лежу сейчас я в чистом поле голый.
Для вековых ветров к костям преграда - только плоти пустота.
-
Смотрю в пустое небо - попытки дотянуться были тщетны.
И тащатся последние минуты, на годы походя.
Из памяти я вынимаю свои лепты,
Когда так часто под ногами убегала прочь земля.
-
И рваными кусками понеслись картинки,
И закружились мысли старика.
Совсем не как у друга на поминках,
Когда простого парня я попомнил как людского рода вожака.
-
И обгоняя черта на сотом круге ада,
Себе же воздавая почести, сквозь юности прошел,
Испепеляя города, я увидал Пилата,
Распял себя и что-то приобрел.
-
Но, детали вечно находя,
Терял затем в неповторимости картинки.
И вот, Живя как горная гряда,
Я умирать пришел ничтожнее крупинки.
-
Примите же меня, Великие ветра,
Сорвите плоть и измельчите кости,
Да пылью разнесите за поля -
Я к вечности собрался в гости.
