Жречествуют буквы,
обоюден меч,
не кощунствуй, друг мой, –
изначальна речь.
Колебимы чутко
плоскости весов,
не кляни беспутно
солнечных богов.
Впереди дружины
витязь на коне, –
медленно кружимы
в дыме и огне.
Но лицо открыто
вражеским стрелам,
в отдаленье свита –
заговоры там.
Полыхают грозы
в воздухе земли,
позади – обозы,
и закат в пыли.
Но с улыбкой ясной
голос прозвучит,
он рукою властной
призраки теснит.
Не глумись жестоко,
не гневи судьбы,
и глаза пророка
всколыхнут звезды.
Через бой суровый,
через вопль времен –
негасимо слово
и нетлен закон.
Но на торг площадный
у него запрет,
так во тьме исчадной
благородней свет.
И, беду исчислив,
ты уже не рад?
Так упадок мысли
возвещает ад,
приговор Вселенной,
помраченье звезд,
темноты растленной
безобразный рост.
Но в глуби сердечной
нам грядут судьбы
тьмы и света – вечной,
роковой борьбы.
1978
