Ты живешь на одном берегу,
я живу на другом берегу.
Только ты никому ни гу-гу,
только я никому ни гу-гу.
Я не стану душою кривить
и вопить на своем берегу,
что бессмысленно реки делить
и молоть наши пашни в муку.
Ночью звезды взойдут над леском,
приплыву я на лодке тайком
косу выменять на кочергу.
Только ты никому ни гу-гу.
Ты не станешь душою кривить
и крамольные мысли рождать,
а задумают мир разделить,
скажешь: сверху им лучше видать.
Нам до хруста сожмут кулаки,
сунут в руки потрепанный флаг.
Не серчай, если станем враги!
Говорят, ради наших же благ.
Друг на друга отправимся вброд,
от натуги осипнет кадык.
Ты мне пулю отмочишь в живот,
следом молча наткнешься на штык.
Будет ветер и темная ночь,
журавлей растеряется клин.
И твоя разрыдается дочь,
и уткнется в подушку мой сын.
Нас отыщут, отпишут строку,
побросают в могильный овраг.
Говорят, ради наших же благ.
Только ты никому ни гу-гу.
Но забудется все, и слезу
лишний раз не смахнут. И, как знать,
через несколько лет на козу
сын захочет овцу обменять.
Он растопит в груди своей лед,
и тайком за кордон поплывет.
Пусть смутит его там, на камнях,
ваша девка с чертями в глазах.
