Всё было, как обычно в это время года, кроме снега, который в этом году растаял слишком рано... Только в низинах рыхлый, мокрый, серый и ноздреватый, он ещё лежал вокруг позеленевших и потемневших от сырости стволов деревьев...
В лесу было холодно и сыро. Правда, луж уже не было, как и сугробов...
Зачем меня понесло в лес, не знаю, может мне тогда просто захотелось полностью отвлечься от городской суеты, хотя бы на несколько часов побыть одной...
Я не люблю мартовскую промозглость, да и нельзя бы мне ходить по холоду и сырости, но дома было так нестерпимо, что надев тёплые резиновые сапоги и толстую лыжную куртку, я отправилась побродить одна, благо от леса мы живём всего в двадцати минутах ходьбы...
Я шла по железнодорожной насыпи местной узкоколейки и слушала весенние перезвоны лесных птиц.
Лес оживал после зимней спячки, уже растаяла, весело и громко зажурчала маленькая грязная речушка - переплюйка...
Верба ещё только разворачивала свои пушистые почки, а снег сохранился только ниже дороги, среди деревьев, куда я бы и не стала спускаться, боясь ухнуться по макушку в, спрятавшуюся под снегом, низинную стоячую гнилую воду.
Если бы не холодный, пронизывающий до костей ветер, я бы ушла ещё дальше вдоль узкоколейки, но сегодня не была к этому готова, да ещё взгрустнулось.
Я вспомнила, как ещё несколько лет назад, мы здесь гуляли по выходным с мужем и детьми... Время наивной радости детства прошло, и теперь не с кем гулять по выходным...
Издалека я увидела огромную нелепую фигуру рыбака, одетого для подлёдного лова...
У нас есть два карьера, где когда-то велись разработки кварцевого песка, которые были заполнены поземными водами ещё в 60-е годы...
Это любимое, когда-то, нами место для купания летом, от декабря и до апреля облюбовали рыбаки, любители щук, окуней и плотвы, ютящиеся вдоль берега, где лёд был покрепче, и ещё не таял под тенью нависшего обрыва.
Громко топая, рыбак, в огромнейших валенках с галошами и в тяжёлой защитной куртке, в стёганых штанах, с молодым грубым красным обветренным небритым лицом и с сильным запахом водочного перегара, поравнялся со мной, и со смехом раскланялся, спотыкаясь сразу обо все шпалы…
- Мад-дам не боится гулять в лесу одна? А вдруг волки или хулиганы?
-Не боюсь я никого! Кому я здесь нужна? Да и погода не для маньяков!
-Смелая! А я тебе сейчас подарочек лесной дам! Не бойся! Это от души!
Я подумала, что он мне рыбки карьерной хочет дать и уже приготовила вежливую речь, чтобы ему отказать, так как живо представила всех паразитов, в ней живущих, но мужичок - рыбачок меня удивил…
Он поставил свой здоровенный пластиковый ящик на шпалы, и достал оттуда, лежащий сверху, крошечный букетик подснежников, белых и нежных, слегка дрожащих в его красном, заскорузлом кулаке…
-Держите, мадам!, - он театрально поклонился, и протянул мне букетик.
Я сделала ответный книксен и взяла букетик…
Мы рассмеялись! Потом переглянулись и, продолжая смеяться, пошли по узкоколейке к своим домам.
-Вы не волнуйтесь! У меня ещё есть цветы для мамы!, - засмущался рыбак.
-Спасибо Вам, порадовали! Как-то сразу на душе повеселело!,- улыбнулась я ему в ответ.
Лес почти кончился, уже показались первые дачные участки…
-Вы не ждите меня! Идите домой! Вас ведь ждут! ,- он заглянул мне в лицо, обдав перегаром, извинился и быстро пошёл вперёд.
А я, медленно чавкая по раскисшей дороге, побрела между заборами садоводческого товарищества…
Я улыбалась, так как была в этот момент совершенно счастлива!
Мне снова захотелось жить, и радоваться этой жизни.
Просто жить этой жизнью, состоящей из маленьких и больших эпизодов, собранных из разноцветной мозаики будней и праздников из которых она и состоит на самом деле…
