Сформатировано на масштаб веб-страницы 125 процентов
... Не я первой, не я последний
Их суд услышу над собой:
Ревнивый, строгий и тупой.
(Пушкин, "Онегин")
Вместо предисловия — два катрена, в которых обозначены 7 глав нашего расследования. Они распределятся по двум разделам: Dubia (спорные) и Spuria (подложные, т.е. заведомо порочащие Поэта). Сортирует читатель, а наш долг и задача – не отдать память Иерарха Русской Поэзии на растерзание клеветникам.
Автопортрет. Рукопись стихотворения 1824 года "Прозерпина"
НЕ «ДОН-ГУАНСКИЙ» СПИСОК ПУШКИНА
Глава первая
Поэзия, как ангел утешитель, спасла меня, и я воскрес душой…
Пушкин
Если бы я была пророком Пушкиным и наперед ведала, что «слух обо мне пройдет по всей Руси великой, и назовет меня всяк сущий в ней язык», я ведала бы и многие справы-расправы с «заветной лирой» моей. А коли так, я бы уж непременно сыграла с правщиками- приписчиками коварную шутку, сочинив «для них» некий списочек, каковой они, проглотив как наживку, — не обинуясь, назвали бы, «дон-гуанским» (чуть не сказала: джентльменским)! А чтобы кто-нибудь, когда-нибудь, да и обратил внимание на шутку сию, — подала бы знак, пронумеровав «перепись» ту числом лет моей жизни — ибо я наперед знала бы и это число…
Рассуди теперь сам, просвещенный читатель: умудренный опытными летами, 30-летний «дон-гуан» Пушкин, наипаче же перед женитьбой своей, исповедует Альбому неопытной 19-летней девицы Елизаветы Ушаковой 37 загадочных женских имен... А сестрица той девы, 20-летняя Екатерина, учит все его стихи наизусть да краснеет розою алой (хоть и остра на язычок), когда он навещает гостеприимный дом сей на Пресне… А уж радушные родители девиц Ушаковых не знают, чем и приветить да куда усадить, чем ублажить да попотчевать поэта российского…
Он же, «бесстыдник неблагодарный», именуя 37 возлюбленных дам, хвастается перед младыми девами, как мальчишка, подвигами своими амурными, поучая тем милейших девиц к дальнейшей многоопытной жизни?! Три последние «дамы сердца» не помещаются на странице, так он тщательнейшим образом переносит их на следующую!
Надобно к тому добавить, что вскоре Поэт напишет своей поверенной в сердечных делах, Вере Вяземской, нечто и более забавное: «Моя женитьба на Натали (это, замечу в скобках, моя сто тринадцатая любовь) решена». Не станем доискиваться причин написания столь весомого числа возлюбленных (отношения и переписка с женой друга Вяземского изобиловали и шуткой соленой, и юмором), заметим лишь, что в 1829-ом, делая запись в Альбом девиц Ушаковых (а альбомы считались у них общими), Поэт был еще холост. Следовательно, к тому времени, дам сердца в «реестре» должно было быть (условно) не менее 112-ти. Но в Альбом он почему-то вписывает только 37! Что же — за оставшийся до женитьбы менее чем год — у него появится еще 75 амурных приключений?! Да тут и сам Дон Гуан не справится, господа!
Иногда хочется спросить некоторых уважаемых пушкиноведов: а не повредились ли они умом, наделяя Поэта столь неиссякаемой «чувственностью», «инцестуальностью», «африканским либидо» и прочими подобными глупостями?! Жаль, конечно, что спросить уже не с кого — прошли корифеи пушкиноведения. Зато идут новые: талантливые, смекалистые, доброжелательные — не обвинять и очернять они идут (хотя и такие еще есть), а защищать и оправдывать гения земли русской!
И все же — кто из корифеев первым сказал, что «опись» сия (назовем ее «№37») — «дон-гуанская»? Венкстерн-Лернер-Губер? Господин Вересаев? Все они внесли свою лепту в досужий вымысел, наградив сей «прейскурант» непристойным эпитетом. Вересаев же пошел далее прочих: по его мнению, в левой колонке списка — имена женщин, которых Пушкин «любил сильнее», в правой — женщины, которыми Поэт всего лишь «был увлечён». Вот так, господа: «Он мал, как мы, он мерзок, как мы»..! Врете, подлецы, он и мал и мерзок — не так, как вы, — иначе»!
Так что же, спросите вы, — молодой Пушкин не влюблялся? никому не симпатизировал? не «волочился» за хорошенькими девушками, женщинами? Конечно, влюблялся и симпатизировал, и «волочился», помещая свои наивные увлечения в легкие шутливые стихи, — однако совсем не так, как это преподнесёт, спустя почти 20 лет после гибели Поэта, лицейский однокашник Корф.
Ни капли грязи, которой облил Пушкина в своих «воспоминаниях» герострат-Корф, мы не прольем на эти страницы — любопытствующий да полюбопытствует самолично! Мы же дадим самую невинную из цитат: «Пушкин не был создан ни для света, ни для общественных обязанностей, ни даже, думаю, для высшей любви или истинной дружбы… В нем не было ни внешней, ни внутренней религии, ни высших нравственных чувств… Вечно без копейки, вечно в долгах, иногда почти без порядочного фрака, с беспрестанными историями, с частыми дуэлями, в близком знакомстве со всеми трактирщиками, непотребными домами и прелестницами петербургскими, Пушкин представлял тип самого грязного разврата». Вот, стало быть, как: «ни высшая любовь, ни истинная дружба, ни высшие нравственные чувства» — не украсили душу великого Поэта?!
На этом месте Вяземский рассудительно опровергает Корфа: «Ничего трактирного в нем не было, а еще менее — грязного разврата. Он не был монахом, а был грешен, как и все мы в молодые годы ("он мал, как мы"). В любви его преобладала вовсе не чувственность, а скорее поэтическое увлечение, что, впрочем, и отразилось в его поэзии».
За что же Модест Корф так невзлюбил Поэта? За что опорочил его? Неужели только за то, что к «опрятному» Корфу «неопрятный» Пушкин никак не относился, просто не замечал «Модиньку»-лицеиста? Или за то, что, окончив свою блестящую карьеру аж в звании канцлера Российской империи, барон (далее – граф) Корф не смог написать ни единой стихотворной строки?! Яд Яго в маниакальном Сальери?! Когда Корфу задавали вопрос, почему Пушкин не посвятил ему ни одного стиха, он спокойно отвечал: «Если бы больше прожил, то посвятил бы».
Стоит, однако, заметить, что: «В своей «записке» 1854 г. Корф смешал с грязью не только Пушкина. Досталось от него и старому лицею. Если верить Корфу, лицей был каким-то вертепом, где пьяные, невежественные люди развращали юношей» (Д.В. Философов). Между тем, Малиновский, Куницын, Галич, Кайданов, Кошанский… были людьми нравственными, образованными и служили юношам образцами для подражания.
А что же сам Пушкин? Сказал так: «Более или менее я был влюблен во всех хорошеньких женщин, которых знал. Все они изрядно надо мной посмеялись; все, за одним единственным исключением, кокетничали со мной».
1 сентября 1828 г. в письме к Вяземскому Пушкин комментирует свои дружеские отношения с Закревской: «Если бы не твоя Медная Венера, то я бы с тоски умер. Но она утешительно смешна и мила». Отсюда и «мадригалы» – стихи «наперсника» за отвлечение от тяжких мыслей. Подобных примеров найдется множество. Вот еще..
В Кишиневе Поэт познакомился с гречанкой Калипсо Полихрони, кажется, в Вересаевской идентификации она присутствует. Пушкин увлекся, но вот, оказывается, ЧЕМ.. Повествует приятель Поэта Ф.Ф. Вигель: "Для Пушкина Калипсо была особенно притягательна из-за волновавшей его легенды о ее любовной связи с Байроном; В 1823 году Пушкин приглашал в Кишинев П. Вяземского, обещая познакомить его с гречанкой, которая "цаловалась" с Байроном. Видимо, в этот период, когда Пушкин переживал бурное увлечение байронизмом, такая деталь оказывалась решающей". И. Липранди в своих воспоминаниях добавил новые штрихи к портрету Калипсо Полихрони: "Она была чрезвычайно маленького роста, с едва заметной грудью; длинное сухое лицо всегда, по обычаю некоторых мест Турции, нарумяненное; огромный нос как бы сверху донизу разделял ее лицо; густые и длинные волосы, с огромными огненными глазами, которым она еще больше придавала сладострастия употреблением "сурьме". Пела она на восточный тон, в нос; это очень забавляло Пушкина, в особенности турецкие сладострастные заунывные песни, с аккомпанементом глаз, а иногда жестов". Вот такое литературное увлечение случилось у нашего "дон-гуана" Пушкина.
Калипсо Полихрони. Рисунок Пушкина
Приведем и третий — так сказать, классический пример узаконенной лжи пушкинистов. Намертво припаяли они знаменитое лирическое стихотворение Пушкина "Я помню чудное мгновенье" к Анне Петровне Керн, атрибутируя рисунок Поэта как ее профиль! — до такой даже степени, что в сети повсеместно постится портрет Ея Величества в алом императорском платье с надписью "А.П. Керн".
Исследовательница Кира Викторова доказательно и полностью опровергает утверждаемого адресата стихотворения в своей книге, на стр. 272 и далее. Небольшой отрывок: "Посвящая А.П. Керн "Я помню чудное мгновенье", академисты прошли мимо собственных "показаний" Керн. Начнем с того, как ей были вручены эти стихи. Вот что пишет Анна Петровна: ".. Он пришел утром и принес мне экземпляр 2-й главы* "Онегина" в неразрезанных листах, между которых я нашла вчетверо сложенный почтовый лист бумаги (т.е. стихи должны были отсылаться кому-то с почтой. - К.В.) со стихами "Я помню чудное мгновенье"... Когда я собралась спрятать в шкатулку поэтический подарок, он долго на меня смотрел, потом судорожно выхватил и не хотел возвращать; насилу выпросила я их опять; что у него промелькнуло тогда в голове, я не знаю".
Почему он судорожно выхватил и не хотел возвращать? Что у Поэта промелькнуло в голове? Пушкин был ошеломлен ее поведением. Нашла вчетверо сложенный листок и сказала: "Это мне подарок, спасибо!". "Но позвольте!" - вот что хотел сказать Пушкин. И даже не в этом дело. Главное — в самих стихах. О чем они?". Далее К.Викторова рассматривает содержание, образную систему, датировки etc.
Еще цитата: «Заметим, что вообще нет ни одного лирического стихотворения Пушкина к Керн. Он посвящал ей шуточные мадригалы, в письмах немало комплиментов, а какое было его отношение к ней — известно. Но самые уничтожительные слова, к сожалению (для нее), такие: "Мадам, вы пристроили своих детей (речь идет о казенном заведении. - К.В.), а пристроили ли вы своего мужа? А ведь он намного стеснительней". Я уже не говорю о других его, более определенных высказываниях ("Вавилонская блудница"). Что же, Пушкин мог называть божеством — "Вавилонскую блудницу"?!».
___________________
* "Мемуаристка не помнит (sic!) содержания 2-й главы.. На самом деле это была 1-я глава! К тому же, как выяснилось, А.П. Керн за всю свою долгую жизнь не удосужилась не только прочесть ее, но даже разрезать"..
Вот рисунок Пушкина, который относится к Елизавете Алексеевне (не к Керн!): мы видим абрис шеи и серьгу (с исторического портрета); и прядь волос на лбу, намекающую на остальные пряди; видим обозначенное точками и жирной чертой головное украшение и одной линией показанное ожерелье.. даже плечевую пряжку на платье Е.А. поэт не забыл! Рядом — портрет Керн, на котором никаких аналогий не обнаруживается.
Но что такое все эти «более или менее влюбленности» ("юную Хлою взумал любить") по сравнению с Любовью к Той, о которой Поэт сказал: «.. Он пел дубравы, где встречал Свой вечный милый Идеал»?! СВОЙ ВЕЧНЫЙ МИЛЫЙ ИДЕАЛ — это из «Онегина», это о «Татьяне» и это о Царскосельских дубравах.
Жгучее неосознанное желание возместить отсутствие материнской любви породило то, что биограф-пушкинист Кира Викторова, первооткрывательница Имени Утаённой Любови Поэта, назвала «мифологемой матери». Существуют попытки современных исследователей убедить нас в обратном: якобы маленький Александр был любим своей матерью, и якобы у него было счастливое детство. Однако, Пушкин сам опровергает оное, не написав и не посвятив, при этом, ни единого стихотворения своим родителям.
Вот что пишет К.П. Викторова: «Эта младенческая душевная травма явилась причиной интуитивного влечения поэта к женщине высшего порядка, к женщине-Матери и нелюбимому ребенку (Так нелюбимое дитя в семье родной к себе меня влечет,- признается он в «Осени»), — «первообразом», «архетипом» по К. Юнгу, и явилась "мифологемой Матери", ведущей к выявлению высшего женского существа, воплощающего преодоление власти Времени» — т.е. бессмертия». Забегая вперед спросим: Когда 12-летний мальчик-лицеист смертельно влюбляется во взрослую, 32-летнюю женщину... что это — если не "мифологема матери"?!
Остановимся подробнее на «влечении» Пушкина к нелюбимому в семье ребенку — оно еще понадобится нам в дальнейшем. «Что же касается «нелюбимого» ребенка, то этот автобиографический мотив вошел в детство Татьяны,- продолжает Викторова,-
... Она в семье своей родной
Казалась девочкой чужой.
Она ласкаться не умела
К отцу, ни к матери своей;
Дитя сама, в толпе детей
Играть и прыгать не хотела [заставить Сашу играть с детьми было трудно]
И часто целый день одна
Сидела молча у окна [как маленький Саша – в корзине бабушки]
Доказательством тому — автопортрет поэта возле приведенных стихов, представляющий копию «арапских» черт известной миниатюры Пушкина-младенца (рисунок воспринят исследователями как «не относящийся к содержанию профиль дегенеративной девицы»)». Нам же видится причастным к «нелюбимому ребенку» еще один автопортрет (к заметке «Только революционная голова»), где Пушкин изобразил себя в платьице и рядом с профилем Елизаветы Алексеевны («Татьяны»).
«Эта непроходящая душевная травма явилась причиной [особенной] любви поэта к своей тезке — четырехлетней Александрине Воронцовой, нелюбимому ребенку, болезненной девочке (умершей в 1831году). Привязавшись к Александрине, Пушкин дарит ей перед отъездом из Одессы свою трость и обещанные стихи: «... дитя, моей любви я не скажу тебе причины». Как известно, Цявловская, не «обнаружив» стихов к Александрине, переставляет запятую: «Дитя мой любви, Я не скажу тебе причины» — тем самым утверждает отцовство поэта и произвольно относит стихи к еще не родившейся Софье Воронцовой (род. 1825 г.), нарушив смысловую связь не только двух первых стихов, но и всю структуру стихотворения в целом. В 1824 году Пушкину не надо было «воображать» черты не родившегося младенца — он их видел воочию: «Да будут ясны дни твои, как ныне взор твой милый ясен»,- пишет Пушкин». Вот полный текст:
МЛАДЕНЦУ
Дитя, не смею над тобой
Произносить благословенья.
Ты взором, мирною душой, —
Небесный ангел утешенья.
Да будут ясны дни твои,
Как ныне взор твой милый ясен.
Меж лучших жребиев земли
Да будет жребий твой прекрасен.
1824
Примечание комментаторов к стихотворению:
«Стихотворение извлечено из черновой рукописи. Черновой текст, предшествующий этому восьмистишию, даёт основание считать, что поэт говорит о своём незаконном ребёнке»:
Прощай, дитя, моей любви
Я не скажу тебе причины…
И клевета неверно ей
Чертами <…> опишет (и клевета — описала!)
Быть может, о судьбе моей
Она со временем услышит…
Знак препинания исправлен мною в Примечании, но мы увидели воочию — что означает для потомков слово пушкиниста! Вот так корифеи Вересаевы и Цявловские чинили произвол над текстами Поэта. «Таковы «исследования» пушкиноведов, кочующие по всем изданиям»,- заканчивает Кира Викторова эпизод об Александрине.
Здесь надобно добавить: когда Надежда Осиповна к концу своей жизни неизлечимо заболела, Александр Сергеевич часто ее навещал, ухаживал за нею, как мог и умел; один сопровождал тело матери в Святогорский монастырь и тяжело переживал утрату. Читала где-то, что Н.О. Ганнибал сожалела о своем несправедливом отношении к старшему сыну.
Ну что же — пора переходить к нашему каталогу «№37». Приводить толкования пушкинистов не имеет смысла — все толкования, даже и с историческими портретами, желающие найдут в Википедии, запросив «донжуанский список Пушкина». Мы же дерзнем представить читателю совершенно иное (возможно, не совсем полное) прочтение этих 37-ми женских имен. Но прежде того, потребуется нам некоторое предваряющее Слово —
«О Деве. О Той. О Первой. О Милой. О Незабвенной.
О первой страсти. О Муке. О Деве Милой. О вечно милой нам Жене»
Когда автор «Истории государства Российского» навещал брата-масона Сергея Львовича Пушкина, шестилетний Саша, по свидетельствам очевидцев, не сводил с него внимательных глаз. О чем разговаривал Николай Михайлович с Сергеем Львовичем, можно только гадать, но, несомненно, он должен был упоминать имя Елизаветы Алексеевны Романовой, божественной супруги императора Александра I, которой впоследствии Карамзин читал каждую новую главу своего многотомного Труда.
Работа Виже Лебрен
Женщиной высшего порядка назвал Федор Гаврилович Головкин — литератор, мемуарист, дипломатический посланник в Неаполе, церемониймейстер при дворе Павла I — императрицу Елизавету Алексеевну, урожденную Луизу-Марию-Августу, принцессу Баденскую, обрученную в 14-летнем возрасте с 16-летним Великим князем Александром. Невесту для любимого внука выбрала Екатерина II.
Так маленький Пушкин впервые услышал имя Ея Величества — своей будущей Музы, своей Богородицы, Добродетели на Троне. Увидит же он впервые Императрицу в Царскосельском Лицее, где «.. мысль о ней одушевила Моей цевницы первый звук И тайне сердце научила», и о чем в год кончины Елизаветы (1826) Поэт напишет (даю отрывки по черновикам и вариантам):
... Он имел одно виденье
В первой юности своей, (т.е. в Лицее)
И глубоко впечатленье
В сердце врезалось ему.
С той поры, сгорев душою,
Он на женщин не смотрел,
И до гроба ни с одною
Молвить слова не хотел.
Между тем как паладины
Именуя громко дам…
Свет небес! Святая Роза!-
Восклицал он, дик и рьян.
Так — от «Видали ль вы нежную Розу?» до «Не Розу Пафосскую я ныне пою, но Розу блаженную, уже опаленную, Элизы моей» — через всю свою жизнь, пронесет Поэт тайную Любовь к Той, «которая была мне в мире богом»; к Той, «которой очи, как небо, улыбались мне»; к Той, которая «Одна была… я с ней одной делиться мог бы вдохновеньем. Она одна бы разумела стихи неясные мои».
И разве не любовь рождает поэта, а великого поэта — разве не великая Любовь?! Известно, что многие поэты разочаровывались, ближе узнавая свою Музу, но поистине Муза Поэта оказалась достойной и любви, и обожания, и высокой поэзии Пушкина, которому, как ни в чем ином, повезло с Музой! Елизавета не способна была разочаровывать, а всё в Ней составляло одно очарование... Пушкин ловил каждый слух о Ней, перенимал все ее привычки и любую услышанную о Ней новость тотчас переводил в Стихи: «что ни заметит, ни услышит <…>, о том и пишет. И полны истины живой, текут элегии рекой»! Она стала его Стихородицей, он — ЕЁ поэтом: «Уж ты для своего поэта»… Можно спросить: а что есть «великая любовь»? Ну… это, когда ее величина измеряется всей твоей жизнью.
Книга Киры Павловны Викторовой (в дальнейшем: К.П.В.) «Неизвестный или непризнанный Пушкин» высоко поднимает завесу тайны Поэта. Около трех десятилетий отдала Автор своему уникальному документальному Труду. Те, кто любит Пушкина, непременно должны его прочитать, потому что невозможно прожить жизнь, так и не узнав — благодаря кому Россия получила своего Гения. Я тоже отчасти воспользуюсь цитатами и умозаключениями К.П.В. (кстати, эти инициалы существуют в одной из записок Поэта). Книга продается в OZONе — кто-то любезно (без ведома сына) осуществил новое переиздание. Столь же любезно многие сетевые авторы не считают нужным сослаться на книгу К.П.В. и, ничтоже сумняшеся, пишут «от-себятину».
За что же Пушкин полюбил эту «женщину высшего порядка», «строго смотревшую за школой» (лицеем)? За что — воспел ее в большей части произведений, как поэтических, так и в прозе? За что «лились его живые слёзы»? За ее небесную Красоту, за ее непритворную Добродетель, за ее необычайную любовь к России, за ее смиренную Жертвенность и трагическую Судьбу. Приведем несколько цитат (не всех авторов удалось идентифицировать, но все цитаты подлинные).
.
СОВРЕМЕННИКИ и ПУШКИН о EW*
Черты и добродетели
.
«С ее появлением в России ничто не могло сравниться с ее сокрушительной красотой! Все искусства имели права на ее покровительство. За ее счет молодые художники посылались в Италию… равно и поэзия весьма привлекала ее ум» (Великий князь Н. М.).
«Принцесса Луиза, соединяла невыразимую прелесть и грацию со сдержанностью и тактичностью. Фигура ее изящна и величественна, а походка чисто воздушная»; «Чарующий стан, совершенная грация движений»; «В этом очаровательном лице без красок скрывается великий гений».
Мечта! В волшебной сени
Мне милую яви,
Мой свет, мой добрый гений,
Предмет моей любви
И блеск очей небесный
Лиющих огнь в сердца
И граций стан прелестный,
И снег ее лица...
Известная французская художница Элизабет Виже-Лебрен, кисти которой принадлежат многие портреты Елизаветы, о первой встрече: «Ей казалось не более 16 лет, черты лица ее были тонки и правильны, а самый склад его восхитительный: прекрасный цвет лица не был оживлен румянцем, но по белизне своей соответствовал его ангельскому кроткому выражению. Пепельно-белокурые волосы ниспадали на шею и на лоб. Она была в белой тунике, небрежно перевязанной поясом на талии, тонкой и гибкой, как у нимфы. Вся фигура этой молодой особы, облик которой я только что набросала, таким чарующим образом выделялась из глубины комнаты с колоннами, обитой розовым газом и серебром, что я воскликнула: “Да это Психея!”»; «Те, кому случилось присутствовать на ее свадебных торжествах, до сих пор вспоминают эту картину, имя Психеи было у всех на устах» (Вл. кн. Николай Михайлович).
Не потому ли Пушкин просит Плетнева о «виньете» к своему первому сборнику (спрашивает К.П.В.): «Виньетку бы не худо, даже можно, даже нужно, даже ради Христа! Сделайте имянно: Психея, которая задумалась над цветком!» — аллюзия на известный исторический портрет EW перед зеркалом.
«Те, кто имел счастье находиться вблизи Елизаветы, могли оценить широту ее ума. Из всех источников разума она черпала то богатство идей, ту зрелость размышлений, которые делали ее беседу особо замечательной» (из речи современников на похоронах Е.А.).
.. Но я вникал в ее беседы мало,
Меня смущала строгая краса ее чела..
Знаменитая французская писательница мадам де Сталь, находившаяся в начале войны 1812 года в России, пишет: «Императрица предстала передо мной как Ангел России. Её манеры очень сдержаны, но то, что она говорит, полно жизни, а её чувства и мнения приобрели силу и жар в горниле благородных идей. Слушая её, я была взволнована чем-то неизъяснимым, шедшим не от величия, а от гармонии её души. Уже давно я не встречала такой соразмерности силы и добродетели». «… Что-то ангельское [было] во всей ее личности — всё как бы грустно говорило, что она не от мира сего, что все в этом ангельском существе принадлежит небу».
«Елизавета Алексеевна обладала восхитительным голосом и брала уроки пения; она имела также особенную охоту к языкам, пользовалась уроками лучших преподавателей, и знание языков делало ей доступным все изящное в области науки и словесности. Она обладала удивительным даром слова». «Приятный и мелодичный звук ее голоса мог очаровать самого равнодушного человека». «Мадам Елизавета — сирена. Ее голос проникает прямо мне в сердце!» (последнее — Екатерина II).
… А речь ее… Какие звуки могут
Сравниться с ней — младенца первый лепет,
Журчанье вод, иль майский шум небес,
Иль звонкие Бояна Славья гусли.
«Вкусы императрицы были до крайности просты». «Очень скромными были и расходы Елизаветы Алексеевны»: на себя она тратила совершенно незначительные суммы, а императору, который уговаривал ее брать положенные императрице деньги, «всегда отвечала, что Россия имеет много других расходов».
… Смиренная, одетая убого, (т.е. — скромно)
Но видом величавая Жена,
Над школою надзор хранила строго
Толпою нашею окружена,
Приятным, сладким голосом, бывало,
Читает иль беседует она,
Но я вникал в ее беседы мало,
Меня смущала строгая краса ее чела...
«Все должно творить в этой России и в этом Русском языке»,– воспроизводит Пушкин элементы «чужого выговора» Елизаветы Алексеевны.
… Неправильный, небрежный лепет.
Ошибки, выговор чужой
По-прежнему неизъяснимый трепет
Произведут во мне порой…
Ея Величество всю жизнь занималась явной и тайной благотворительностью. Помимо скромности многими отмечалось необыкновенное достоинство, с которым держалась императрица, ее аскетический образ жизни и нежелание пользоваться правами, принадлежащими ей как царственной особе.
На вопрос — не будет ли ей угодно составить завещание, Елизавета Алексеевна ответила: «Я не привезла с собой в Россию ничего, и поэтому ничем распоряжаться не могу».
Любовь к России
Маркграфиня Баденская - дочери: «Ваш возвышенный и благородный образ мыслей известен, вообще; это дает надежду благомыслящим людям, что император когда-нибудь поймет (особенно, если он переменит политику), что он не может следовать лучшим советам, чем Ваши».
«… должна признаться Вам, Мама, что я до глубины души привязана к России. И это не слепой энтузиазм, мешающий мне видеть преимущества иных стран перед Россией: я чувствую все, чего ей не хватает, но вижу также и то, какой она может стать, а каждый ее шаг вперед радует меня; звуки русского языка, подобно музыке, приятны моему слуху».
«Елизавета Алексеевна с замечательной проницательностью предугадала гибель наполеоновской армии в снегах России, в самый день Бородинского сражения она писала матери:
«Надо, подобно нам, видеть и слышать ежедневно о доказательствах патриотизма, самопожертвования и геройской отваги, проявляемых всеми лицами военного и гражданского сословий... О, этот доблестный народ наглядно показывает, чем он является в действительности и что он именно таков, каким издавна его считали люди, понимавшие его, вопреки мнению тех, которые упорно продолжали считать его народом варварским. Я уверена, что вы в Германии плохо осведомлены о том, что происходит у нас. Может быть, вас уверили, что мы бежали в Сибирь, тогда как мы не выезжали из Петербурга. Мы приготовились ко всему; поистине, только не к переговорам о мире. Чем дальше будет продвигаться Наполеон, тем менее должен он надеяться на возможность мира. Это единодушное желание Государя и всего народа во всех слоях, и, благодарение Богу, — по этому поводу царит полное согласие. Вот на это-то Наполеон и не рассчитывал; в этом он ошибся, как и во многом другом. Каждый шаг его в этой необъятной России все более и более приближает его к бездне. Увидим, как он перенесет зиму».
«Я желала одного: видеть несчастную Россию счастливой — какой бы то ни было ценой»!
«Дай Бог»,– говорит пушкинская "Полина",– «чтобы все русские любили свое отечество так, как я его люблю» («Рославлев»).
«Я руская и с рускими погибну»,– читаем надпись (с ошибками) на кружке, заказанной Елизаветой Алексеевной в 1812 году.
«Она проявляла глубокий интерес к русской литературе и русским поэтам», – комментируют современные пушкинисты, – «связи ее с писателями простирались до того, что последние считали возможным знакомить ее со своими запрещенными стихами».
.
Жертвенная и трагическая судьба
Слово Кире Викторовой: Вернемся к письму от 15 марта 1825 г., в котором Пушкин упоминает «Опыты в стихах и прозе» К. Батюшкова, и «Полтаву». На листах 64 и.., большая часть которых оборвана, среди сохраненных стихов есть один стих, ведущий к раскрытию подлинного исторического имени героини поэмы.
Узнал ли ты приют укромный,
Где мирный ангел обитал? — обращается Пушкин к Мазепе
На полях «Опытов» Батюшкова, у строк «Перехода через Рейн» 1814:
… Где ангел мирный, светозарный
Для стран полуночи рожден,
И провиденьем обречен
Царю, отчизне благодарной…
Пушкин пишет: «Темно. Дело идет о Елизавете Алексеевне».
_____________________________
* EW — эту пушкинскую монограмму дешифровала Кира Викторова, как Ея Величество. Прочие пушкинисты трактовали: Елизавета Воронцова или Евпраксия Вульф
Когда 13-летнюю Луизу Баденскую везли в далекую неизвестную Россию, она рыдала и даже пыталась выпрыгнуть из экипажа. Но сопровождавшая сестер Баденских графиня Шувалова дело знала строго.
В Петербург обе девочки (Луиза и ее сестра) были доставлены вечером 31 октября 1792 года (до рождения Пушкина оставалось 7 лет). Весной 1793 Луиза приняла православие и нареклась именем Елизавета Алексеевна, а 28 сентября 1793 состоялось бракосочетание.
С кем же сочеталась браком юная принцесса Баденская? О себе Александр в возрасте 13 лет написал: «Эгоист: лишь бы мне ни в чем не было недостатка, мне мало дела до других. Тщеславен: мне бы хотелось высказываться и блестеть за счет ближнего, потому что я не чувствую в себе нужных сил для приобретения истинного достоинства. В 13 лет я все более приближаюсь к нулю. Что из меня будет? Ничего, судя по наружности».
Пушкин дал исчерпывающие характеристики Императору, особенно в «Полтаве» (Мазепа) и в «Онегине», где вывел «качующего деспота» в образе Евгения; Императрицу — в образе Татьяны; молодую Елизавету — в образе Ольги; себя — в образе поэта Ленского (как поэта «Е-лены»: «образ Елены в сердце пылал»). Рисунок Пушкина на полях к «Сну Татьяны» до черточки повторяет историческую литографию Брамлея — Александра I (Поэт всегда стремился максимально приблизить свои рисунки к известным ему историческим портретам — чтобы потомки могли его правильно понимать, без расчета на толкование пушкинистов).
Как комментирует Кира Викторова: даже волосы Александра на рисунке Пушкина — примяты треуголкой.
Хотела дальше — тезисно, ибо глава о EW, первоначально названная: «Кто там в малиновом берете с послом испанским говорит?» все-таки разрослась, но не получается! (Именно в малиновом берете изобразил уже зрелую Елизавету художник Клабер в приложении к «Русской Старине», найти портрет пока не удалось).
Что ж вышло из Того, кому современник посвятил эпитафию: «Всю жизнь провел в дороге и умер в Таганроге»? Управляющий МИД князь Чарторыжский, близкий друг Александра I, писал: «Он был готов согласиться, что все могут быть свободны, если они свободно делали то, что он хотел».
Вступив в брачные отношения в очень юном возрасте, Александр быстро утратил интерес к своей жене. Однако на стороне не пропускал «ни одной юбки»: «Чтобы любить женщину, ее надо немножко презирать, а свою жену я слишком уважаю»,- резюмировал царствующий «дон жуан».
Вот кому впору пришелся бы собственный донжуанский списочек: прусская королева Луиза; графиня Мария Голицына; актриса мадемуазель Жорж, которая незадолго до того была возлюбленной Наполеона; Екатерина Павловна Багратион; Варвара Юлия Крюденер; Софи Вельо… Но всех их затмила самая, пожалуй, долгая и глубокая привязанность императора — Мария Антоновна Нарышкина, в девичестве польская княжна Святополк-Четвертинская. Эта «редкостная красавица», которую Гаврила Державин нарек «северной Аспазией», прославилась своими любовными похождениями, на которые ее муж смотрел сквозь пальцы.
Мария Нарышкина
Побочный брак императора с «северной Аспазией» длился около 15 лет. Родилось трое детей… впрочем, как полагают исследователи, даже сама Нарышкина не могла бы поручиться за отцовство каждого из них. И Aлександр вынужден был порвать со своей фавориткой, убедившись в её неверности. После разрыва с Нарышкиной Император еще некоторое время встречался с португалкой Софи Вельо (далее неизвестно) —
Царя любовные затеи,
Казалось, демон поджигал…
Что же наша Бедная Лиза, о которой боготворивший ее Карамзин написал одноименную повесть, а Бетховен изящную пьесу Fur Elise? Обожающая своего неверного мужа, который любил ее «любовью брата» уже с 19-летнего возраста, — жила в уединенном затворничестве и, по словам П. Вяземского, «заживо сделалась поэтическим и таинственным преданием» (ср. «Предания о ней молчат», Пушкин).
Людвиг Баденский, узнав о судьбе покинутой Александром Элизы, требовал расторжения этого позорного брака своей любимой дочери.
Но он и не собирался расторгать брак — сей ангел, сей надменный бес («Онегин»), которого Пушкин назвал отвратительным предметом и ренегатом. Почему же "ангел"? Это из письма Елизаветы матери Александра после его кончины: "Наш ангел на небесах!"
Мария, бедная Мария…
Какой же властью непонятной
К душе свирепой и развратной
Ты сильно так привлечена,
Кому ты в жертву отдана… («Полтава»)
Обращение к бедной Марии: «Мария, бедная Мария… не знаешь ты, какого змия ласкаешь на груди своей», – Пушкин заимствовал из Апулея – известной «Сказки о Психее».
Татьяна, милая Татьяна!..
Ты в руки модного тирана
Уж отдала судьбу свою.
Погибнешь, милая…
«Погибну,- Таня говорит,-
Но гибель от него любезна» («Онегин»)
Черновое, не отправленное письмо к Александру 11-го сентября 1825: «В 1820 году я размышлял, не следует ли мне покончить с собой или убить «V» – «Ваше» величество» (подлинник по-французски, К.П.В.).
"Автобиографическое желание поединка с Александром I, – как и поэта Ленского – с «Онегиным» и юного «Козака» – с «Мазепой», Пушкин скрепляет рисунком тучного, со «змеиной» шеей, угрюмого лебедя, который с виноватым, трусливым, уличенным выражением «лица» смотрит на направленный на него пистолет. Около стихов:
Но где ж Мазепа, где злодей,
Где скрылся он от угрызений
Змеиной совести своей?" (К.П.В.)
Александр — Онегин — Мазепа
В «Опровержениях на критики и замечания»: «Однако ж какой отвратительный предмет (Мазепа-А1)! Ни одного доброго, благосклонного чувства… Сильные характеры и глубокая трагическая тень, набросанная на все эти ужасы, вот что увлекло меня». «Возможно ль? На закате дней Он вздумал быть ее супругом».
Ну и довольно пушкинских характеристик Сарданапала-Александра, подробнее — в книге К.П.В. В последние годы жизни Александр I, «на закате дней», сблизился с Елизаветой Алексеевной, «подавая руку позднего примирения Женщине, вся жизнь которой, прикрытая императорской багряницей, была одним оскорблением» (антимонархист Герцен).
Кажется, к концу жизни Пушкин во многом пересмотрел свое отношение к Александру.. А сам Император скорбел и о своей заблудшей молодости, и об отсутсвии детей, и тяготился Престолом, и предупредил брата Николая Павловича, что когда настанет некое время, он отречется от власти и передаст ее Николаю (ибо Константин категорически отказался от престолонаследия). Несмотря на мягкость характера Александр и планировал, и осуществлял многое во благо России. Очень серьезный проект об освобождении крестьян написал по его заказу Аракчеев, и Александр принял его и начал осуществлять Военные Поселения etc. etc. Но вернемся в его более ранние годы.
Двух детей похоронила Елизавета в молодости, двух своих девочек:
Мария Александровна (18 мая 1799 год, Павловск — 27 июля 1800, Царское Село, похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры);
Елизавета Александровна (3 ноября 1806, Санкт-Петербург — 30 апреля 1808, Санкт-Петербург, похоронена в Благовещенской церкви Александро-Невской лавры).
Елизавета родила первую дочь Марию, когда ей исполнилось 20 лет. Девочка прожила 13 месяцев и скончалась от тяжелого приступа дыхательной недостаточности.
Вторая дочь, Елизавета, скончалась в возрасте полутора лет (по официальной версии: у девочки резались зубки). Страшным ударом стала смерть дочери для императрицы — четыре дня Е.А. не хотела расстаться с телом малышки — ухаживала за ним и носила его на руках.
Доподлинно неизвестно — от кого были рождены Мария и Елизавета. Но поскольку связь Александра с Нарышкиной началась в 1798 году, и он сам «рекомендовал» жене, в качестве возлюбленного, — влюбленного в нее Адама Чарторыйского, подталкивая его к Е.А., то многие считают последнего отцом Марии (в том числе — родители Александра). Отцом второй девочки — Елизаветы — называют кавалергарда Алексея Охотникова, чьи письма хранились в шкатулке Елизаветы Алексеевны и вместе с Дневником были сожжены после ее смерти матерью Александра. Недолгий роман с молодым кавалергардом, обожавшим императрицу, был одной из немногих ее отрад. Вскоре Охотникова убили. Есть версии, что и обе дочери, отцом которых не являлся (?) Александр I, были отравлены.
Адам и Алексей
Таковы реалии трагической судьбы Елизаветы Алексеевны — с того момента, как тринадцатилетняя Баденская принцесса впервые переступила порог дома Романовых, стены которого "… пропитаны преступлением,- пишет А. Герцен,- кровь отравлена в жилах до рождения, пути ко всему злому раскрыты… добро невозможно. Горе тому, кто остановится, тому, кто в этих стенах допустит человеческое чувство в своем сердце".
После гибели дочерей и Алексея Охотникова, справившись с горем, Ея Величество посвятила себя России: занималась Лицеем, Благотворительностью, контактировала с творческой интеллигенцией (с поэтами, художниками, принимала подробное участие в трудах Карамзина), во время войны с Наполеоном занималась «Патриотическим обществом для вспомоществования разоренных войной». Когда же «кочующий деспот» прибился, наконец, к родному берегу, здоровье Елизаветы весьма пошатнулось, хотя это может быть исторической недостоверностью. Врачи якобы не рекомендовали ей оставаться во влажном петербургском климате, и императором был выбран для лечения Таганрог. Впрочем, есть и другое мнение: сгущались политические тучи, и Александр решил укрыться от них вдали от столицы. Он уехал на 2 недели раньше, чтобы всё устроить. Елизавета же, слегка изменив маршрут Александра, заехала в Святогорский монастырь, где они увиделись с Пушкиным. Об этой прощальной встрече Поэт написал стихотворение «Разлука»:
Для берегов чужбины дальной (Для берегов отчизны дальной)
Ты покидала край родной; (Ты покидала край чужой)
В час незабвенный, в час печальный
Я долго плакал пред тобой.
Мои хладеющие руки
Тебя старались удержать;
Томленье страшное разлуки
Мой стон молил не прерывать.
Но ты от горького лобзанья
Свои уста оторвала;
Из края мрачного изгнанья
Ты в край иной меня звала.
Ты говорила: «В день свиданья
Под небом вечно голубым,
В тени олив, любви лобзанья
Мы вновь, мой друг, соединим».
Но там, увы, где неба своды
Сияют в блеске голубом,
Где под скалою дремлют воды, (Петропавловская крепость; черновой вариант)
Заснула ты последним сном.
Твоя краса, твои страданья
Исчезли в урне гробовой,
А с ними — поцелуй свиданья,
Но жду его: он за тобой...
После смерти Александра в Таганроге, которую мы здесь описывать не будем, Елизавета через некоторое время прибыла в Белёв, где неожиданно и скоропостижно скончалась. По самочувствию Е.А. в последние дни, которое подробно фиксировал ее личный врач г-н Штофреген, — похоже на отравление сулемой, о чем сказал К.П.В. советский доктор, с которым она консультировалась. О насильственной смерти говорит и тот факт, что Мария Федоровна (мать Александра) заранее заказала лучшей французской модистке прекрасное белое погребальное платье для Ея Величества, которое и привезла в Белёв — в аккурат к кончине Вдовы. Конечно, попытались скрыть это убийство от народа, любившего Елизавету Алексеевну, но слухи и разговоры долго не утихали. От Пушкина же — нельзя было утаить:
ЗАКЛИНАНИЕ
О, если правда, что в ночи,
Когда покоятся живые,
И с неба лунные лучи
Скользят на камни гробовые,
О, если правда, что тогда
Пустеют тихие могилы, —
Я тень зову, я жду Леилы:
Ко мне, мой друг, сюда, сюда!
Явись, возлюбленная тень,
Как ты была перед разлукой,
Бледна, хладна, как зимний день,
Искажена последней мукой.
Приди, как дальная звезда,
Как легкой звук иль дуновенье,
Иль как ужасное виденье,
Мне все равно, сюда! сюда!..
Зову тебя не для того,
Чтоб укорять людей, чья злоба
У б и л а (!) друга моего, (разрядка моя – С.С.)
Иль чтоб изведать тайны гроба*,
Не для того, что иногда
Сомненьем мучусь... но, тоскуя,
Хочу сказать, что все люблю я,
Что все я твой: сюда, сюда!
* Александр боялся лежать в Петропавловке рядом с Павлом I, т.к. был участником заговора против отца, знал о нем, дал свое согласие и тем стал причастен к убийству. Он завещал похоронить свой прах в гробу Елизаветы Алексеевны, что подтверждает и Мицкевич в балладе "Ренегат" — Паш`а завещал себя похоронить в гробу Красавицы. И Красавица, будучи уже в гробу, при отпевании ее в церкви, протягивает руку и берет урну с прахом Паши из рук гонца — после чего помещает ее в свой собственный гроб!
В убийстве EW и ее дочерей некоторые пушкинисты подозревают Вел.кн. Константина. Его психика, мягко говоря, была весьма странной: в юности он стрелял из пушки живыми (!) крысами... и всю жизнь мучил свою жену... Какое счастье для России, что он отказался от престолонаследия!
Но каким сомненьем мучается Поэт? «Твоя краса, твои страданья Исчезли в урне гробовой»… Кира Викторова «красой» в поэтической системе Пушкина называет «сердце», «страданьями» здесь — плод в материнской утробе. Существуют свидетельства, что Е.А. выглядела перед кончиной, как на последнем месяце беременности. Об этом говорит и памятник в Белёве, в «урне» которого были захоронены внутренности Елизаветы, из них названо только Сердце. Тело же было позднее захоронено в Петропавловской крепости, а еще позднее — выброшено оттуда, вместе с прочими, революционной братвой! На стеле мы видим Подушку с возложенной на неё Короной, что символизирует царственного младенца.
В "Сказке о Медведихе" Пушкин говорит: "А мужик-то он догадлив был, Он сажал ей рогатину, что ниже сердечушка Повыше пупа..". КПВ пишет: "За наивной интонацией сказки скрывается драматизм реальной ситуации, что и показывает существенная деталь злодейского убийства. "Догадка" Мужика состояла в том, что "боярыня-Медведиха" была "на сносях" — ибо выше пупа и ниже сердца находится плод".
Наконец, известен следующий факт (мне о нем рассказано устно): однажды Мицкевич читал свою трехчастную балладу «Ренегат» в собрании литераторов (в сети нашлась — только на польском языке). Присутствовал Пушкин. На словах «о ребенке, сгоревшим в утробе матери» Пушкин бросился к Мицкевичу на шею и зарыдал. Возможно, я запамятовала, и об этом — в другом произведении Мицкевича. Прочитала о "ребенке, сгоревшим в утробе" и в связи с Импровизациями польского поэта.. Так ли, иначе.. но вряд ли мы когда-нибудь узнаем — чей нерожденный ребенок был захоронен в невысокой стеле Белёвского памятника. Да и памятник почему-то изменился: что там — вместо подушки с короной — и не понять... Минимизированные символы мельчающего мира?!
«ЧТО БУДУ Я ТВОРИТЬ?! ЧТО СТАНЕТСЯ СО МНОЙ?!»
закричит Пушкин, услышав о гибели EW в Белёве,
и зафиксирует этот крик в черновой рукописи «Странника».
Работа Виже Лебрен
«Твой образ вечно мой»!
Вот список, ради которого была затеяна эта глава. Предполагаю, что все имена, так или иначе, связаны с жизнью Елизаветы Алексеевны (среди них возможны и имена Святых Жен, чьи судьбы в чем-то схожи с судьбой EW) — попробуем их идентифицировать…
Три имени не уместились во второй колонке, и Пушкин перенес их на следующую страницу Альбома. Надо сказать, что список сей пронумерованный присутствует и в Дневнике Поэта под названием "Запись в альбоме Ушаковых" (Первая колонка и Вторая колонка) — неясно, правда, кто его так назвал: Пушкин или пушкинисты (это не факсимиле страницы). Список следует сразу за БИОГРАФИЕЙ А.П. ГАННИБАЛА. О чем говорит присутствие списка в Дневнике Поэта? Возможно, о том, что он продумал его заранее, а затем — перенес в альбом сестер Ушаковых, т.е. — это не импровизация..
1. Наталья I — родная сестра Матери ЕW — Августа Вильгельмина Луиза Гессен Дармштадтская — стала женой Великого князя Павла и в России была названа НАТАЛЬЕЙ АЛЕКСЕЕВНОЙ (умерла при родах). А «первая» она потому, что впервые соединила дом Баденских с домом Романовых.
2. Катерина I — Екатерина Александрийская, христианская великомученица; изображается увенчанная короной; с книгой, символом её знаний; с пальмовой ветвью, знаком мученичества; на колесе с шипами; иногда с мечом, которым её обезглавили. Благодаря своей знатности и богатству, а так же природному уму, святая Екатерина не только слушала выступления в Мусейоне ученых мужей; изучала иностранные языки, но и упражнялась в ораторском искусстве. А александрийская библиотека, насчитывавшаяся тысячи уникальных папирусов, позволяла девушке читать античных философов и сочинения древних.
3. Катерина II — императрица Екатерина Вторая, выбравшая внуку Александру невесту и тем ставшая причастной судьбе Елизаветы Алексеевны. В годы правления Екатерины принцесса Баденская была еще счастлива…
4. NN — Здесь соглашусь с трактовкой пушкинистов, назвавших «NN» утаенной Любовью Поэта. Имя открыла нам Кира Викторова. Это Ея Величество: Луиза Мария Августа — Елизавета Алексеевна Романова, которой Пушкин в своих произведениях присвоил множество имен-поэтонимов.
5. Кн. Авдотья — Княгиня Евдокия — Евдокия Дмитриевна, дочь великого князя Суздальского. В 13-летнем возрасте выдана замуж за 15-летнего великого князя Московского Дмитрия Ивановича (ср. Элизе 14, Александру 16). Известна своей благотворительностью, мудростью и другими добродетелями, схожими с характеристиками Е.А. «Такою, еще более прекрасною, явилась нашему взору сегодня Евдокия, Еще одна весна увидела ее цветение» (Пушкин).
6. Настасья — Святая Великомученица Анастасия — Узорешительница. Страдала от мужа, погибла мученической смертью.
7. Катерина III — Катарина Амалия Кристиана Луиза Баденская одна из старших сестер Елизаветы Алексеевны (1776 -1823)
8. Аглая — Святая Аглаида и Вонифатий (под вопросом).
9. Калипсо — возможно, аллегорически имя связано с нимфой Калипсо, которая держала Одиссея иа острове «Огигия» 7 лет. И «наш герой» провёл вне Дома 7 лет (Ср. "С той поры,- говорит царица русалок в последней сцене драмы "Русалка",- Как бросилась без памяти я в воду... И в глубине Днепра-реки очнулась Русалкою холодной и могучей, Прошло семь долгих лет". И протяженность труда над «Онегиным» (в котором рассмотрены судьбы Елизаветы и Александра): 7 лет 4 месяца 17 дней (1823–1830 ) (под вопросом).
10. Пульхерия — Элия Пульхерия Августа — Благоверная царица Пульхерия. Получив разностороннее образование, она отличалась мудростью и благочестием. По проискам врагов царица Пульхерия была отстранена от управления. Она удалилась в уединение, где проводила благочестивую жизнь. Царственные супруги жили в чистоте, как брат и сестра.
11. Амалия — Фридерика Амалия Гессен-Дармштадтская — мать Елизаветы Алексеевны.
12. Элиза — Элизабет Виже Лебрен — французская художница, написавшая не один великолепный портрет Ея Величества.
13. Евпраксия — Евпраксия Всеволодовна (императрица Адельгейда) — Параскеда (лат.) — Параскева — Параша — очень важный пушкинский поэтоним — героиня «Домика в Коломне» (т.е. EW). Евпраксия Всеволодовна — наверное, одна из самых трагических женских фигур древнерусской истории. Рано вышла замуж. Охлаждение между супругами наступило быстро, и в дальнейшем Евпраксия много претерпела от своего мужа Генриха IV Римского; и/или Прасковья Ивановна, урожденная Шувалова (1734—1802) (мать любимой фрейлины Головиной).
14. Катерина IV — Вел. княгиня Екатерина Павловна (сестра Александра I), с которой EW была дружна.
15. Анна — Вел. княгиня Анна Феодоровна, жена Великого князя Константина Павловича, страдавшая от мужа, с которой EW тесно общалась; у EW было 9 фрейлин с этим именем.
16. Наталья — Наталья Федоровна Шаховская, приближенная фрейлина EW и/или умная и образованная фрейлина императрицы Елизаветы Алексеевны Наталья Яковлевна Плюскова, проживавшая в Царском Селе и коротко знакомая с семейством Карамзиных, И. И. Дмитриевым, А. И. Тургеневым и князем П. А. Вяземским.
17. Мария — старшая дочь EW Мария; Также важный поэтоним Елизаветы Алексеевны (Мария «Мазепа», Мария Гавриловна, Мария Кирилловна). Мать Александра Мария Федоровна, сыгравшая роль злой мачехи в жизни Елизаветы, и вряд ли Пушкин предоставил ей место в Списке имен, но..?
18. Анна — Анна Павловна, сестра Александра; Анна Римская (Агния). Святая мученица была предана жестоким мучениям, после которых ей воткнули меч в горло, отчего она и предала свой дух Господу.
19. Софья — Софья Владимировна Строганова, приближенная фрейлина EW; [Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья (шутка)].
20. Александра — Александр Пушкин, скрывшийся под именем тезки — Александрины Воронцовой, 4-летней девочки, о которой рассказано выше, и изобразивший себя в платьице. Помните: «Дитя, моей любви я не скажу тебе причины»?
21. Варвара — Варвара Николаевна Головина, урожденная княжна Голицына — фрейлина двора, мемуаристка и художница, приближённая императрицы Елизаветы Алексеевны, кавалерственная дама ордена Святой Екатерины — фрейлина и близкая подруга EW. Оставила великолепный Дневник.
22. Вера — Возможно, Вера Молчальница (посмертная легенда о EW). [Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья (шутка)].
23. Анна — Преподобная Анна Новгородская. Все силы души и сердца, все благодатные дары свои она посвятила своей новой родине, будучи верной помощницей и советчицей мужа в его делах.
24. Анна — Анна Готфская, мученица (Святых Жен с именем Анна я насчитала 32); и/или Графиня Анна Ивановна Толстая.
25. Анна — Преподобная Анна Вифинская; Прославилась Анна (Евфимиан) совершенством своей духовной жизни и строгими аскетическими подвигами во славу Господа Бога.
26. Варвара — у EW было 7 фрейлин с этим именем.
27. Елизавета — младшая дочь EW — Елизавета
28. Надежда — Возможно, Надежда Ганнибал, ведь без нее не было бы и Александра («Александрины») — Поэта EW; [Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья (шутка)].
29. Аграфена — Согласно легенде, римлянка Агриппина, жившая в 3 в. н.э., стала почитаема в народе как истинная христианка, принявшая мученическую смерть за свою веру.
30. Любовь — САМА ЛЮБОВЬ! Вера, Надежда, Любовь и мать их Софья (шутка). А что, Пушкин запросто мог иметь в виду самоё Любовь — написал же он с прописных букв: "Кто из вас, муж Веры и Смирения, уподобился святым старцам, скитающимся по пустыням"... Порядковый №30.. полдень жизни.. ОКО Елизаветы в этом возрасте, изображенное миниатюристом Д. Евреиновым на табакерке, подаренной Императрицей секретарю Лонгинову.. Изображение — в конце статьи.
31. Ольга — Ольга Ларина — поэтоним молодой EW (Татьяны); также — сестра Александра I.
32. Евгения — по аналогии с Александром Пушкиным: возможно, это не Евгения, а Евгений Онегин (Александр I), который «из уборной выходил подобный ветреной Венере, когда надев мужской наряд, богиня едет в Маскарад»… он же — женоподобный Сарданапал Байрона: «В наряде женском, женщине подобный, Сарданапал идет».
33. Александра — сестра Александра I и/или Архарова Александра Ивановна — фрейлина; у EW было 7 фрейлин с этим именем.
34. Елена — сестра Александра I; у EW было 6 фрейлин с этим именем.
Возможно, перенесенные в третью колонку имена означают главные поэтонимы в произведениях Пушкина, особо им выделенные.
35. Елена — Роза-Елена: «Ах! Для тебя ли, юный певец, прелесть Елены розой цветет?»; «В сердце возженный образ Елены мнил истребить, прошлой весною юную Хлою вздумал любить»; «Так я премены сладость вкусил, гордой Елены цепи забыл», но счастье освобождения от оков «гордой Елены» недолговечно: «Тщетны измены! образ Елены в сердце пылал»! (ст-е «Измены», написано в период длительного отсутствия EW в Царском Селе и вызвано разлукой с нею).
36. Татьяна — Татьяна Ларина — «Евгений Онегин»; «Как Роза без росы живой, Татьяны побледнела младость». Об этой героине Пушкина подробно — у Киры Викторовой.
37. Авдотья — Роза-Евдокия; В первом лицейском стихотворении, написанном по-французски, Пушкин сравнивает Евдокию с Розой. Стихотворение поэтически не переведено. Вот три отрывка из него от разных переводчиков: «Видали ль вы нежную розу, любезную дочь ясного дня; Такою, еще более прекрасною, явилась нашему взору сегодня Евдокия, еще одна Весна увидела ее цветение... (EW приезжала в Царское Село каждой весной и оставалась там всё лето, поэтому весна была для Поэта "сладостной"; но "с каким тяжелым умиленьем" встречал он весну после гибели Елизаветы..); Евдокия! любите! времени мало: наслаждайтесь счастливыми днями!».
Запросив в поиск «список фрейлин российского императорского двора», мы с удивлением обнаружим, что у Елизаветы Алексеевны на протяжении всей жизни в России было 104 фрейлины. Одни менялись, выходя замуж. Другие были совместными с Марией Федоровной. Часть из них служила Великой княгине Елизавете, часть — уже императрице Елизавете Алексеевне. Одна дама из 104-х не идентифицирована. Не из этого ли списка фрейлин происходит цифра «возлюбленных» Пушкина: 112 (без Н.Н. Гончаровой)? Возможно «8» затерялись где-то в истории? Близкими и любимыми фрейлинами Е.А. были трое (Головина и Строганова — кисти Виже Лебрен):
«Своевольным освящением» страниц романа «Евгений Онегин» именем «Учредительницы Татианы» — святой мученицы, жившей при императоре Александре Севере, — Пушкин и нам дает право использовать имена Святых Жён в его своеобразных «Четьи-Минеях» или «Недонгуанском списке». «Есть люди, не имеющие никакого понятия о жизни того святого угодника, чье имя он носит от купели до могилы, не позволяя себе никакой укоризны, не можем не дивиться крайнему их не любопытству» (Пушкин; «Современник», СПб., 1836). Как пишет Борис Башилов, Поэт анонимно принимал участие в составлении “Словаря святых”, что и поспособствовало глубокому знанию их биографий — добавляем мы.
Позволим себе считать вышеприведенное высказывание Пушкина подсказкой к «списку №37», который он заканчивает автопортретом в образе Монаха, поясняя потомкам, что лично к нему эта «опись» отношения не имеет — ведь Поэт никогда ничего случайного в своих рукописях и бумагах не оставлял! И уж коли он прямо отождествил EW с Богородицей (Ты богоматерь, нет сомненья, <...> Ты богородица моя), то со Святыми Женами — тем паче!
«Не искушай (сай) меня без нужды»,- пишет Пушкин (в скобках корректируя Баратынского), под автопортретом каждому своему будущему биографу. А какой взгляд сквозь беса! Нет, бесам Поэта не испугать, ибо «истина сильнее царя», сильнее биографа и сильнее беса! Но — кусают канальи, даже и до сей поры! Можно поразмышлять и над верхней надписью: «№1 и последний» или «N 1-й и последний». Может быть, Пушкин хотел сказать, что, именем "Николай" будут названы два царя: Nиколай Первый и Nиколай Второй, который станет последним..?
Вот и у нас остается последний вопрос — почему «список №37» был помещен в Альбом барышень? Для лучшей сохранности, наверное — ведь много чего из «домашних» бумаг пришлось сжечь Поэту… в том числе — письмо от EW (читай его пронзительное стихотворение «Сожженное письмо»). Письмо по просьбе Ея Величества было с молитвою сожжено, но остался Талисман (Печатка) и локон Елизаветы, с которым Поэт отправился на свою последнюю дуэль. Правда, находятся и такие пушкинисты, которые думают, что Пушкин пошел на дуэль "со своим детским локоном"..
... ОДНА была, я с ней одной
Делиться мог бы вдохновеньем.
Она одна бы разумела
Стихи неясные мои,
Одна бы в сердце пламенела
Лампадой чистою любви!
«А скольким будет та же честь — нельзя и перечесть»,- пишет Пушкин на черновике XXVII строфы Второй главы «Евгения Онегина» о Татьяне Лариной. Т.е. честь подобного отношения Поэта к кому-либо еще — что и продемонстрировали нам пушкинисты идентификацией женских имен в «списке №37». Кира Викторова сочла т.н. «донжуанский список» Пушкина всего лишь "ерническим издевательством над пошлостью обывателя". Думается, это не так — просто исследовательнице было не до "списка"...
Три женщины, сформировавшие творческую личность Александра Сергеевича, которых он любил и которые любили его: бабушка Мария Алексеевна Ганнибал*; няня Арина (Ирина, Иринья) Родионовна Яковлева-Матвеева (имена детей: Надежда Федоровна, Мария Федоровна) и Елизавета Алексеевна Романова (см. ниже портреты). Но имени "Ирина" (Арина) в списке №37 нет, что добавляет аргумент в пользу нашей гипотезы!
* Из воспоминаний Ольги Павлищевой, сестры Поэта, о Марии Алексеевне Ганнибал: «Марья Алексеевна была ума светлого и по своему времени образованного; говорила и писала прекрасным русским языком, которым так восхищался друг Александра Сергеевича, барон Дельвиг». Именно бабушка, по свидетельству Ольги, рассказывала детям о Роде Ганнибалов, учила их русскому языку — грамоте и письму. Е.П. Янькова, знакомая Марии Алексеевны: «Пушкины жили весело и открыто, и всем домом заведовала старуха Ганнибал, очень умная, дельная и рассудительная женщина; она умела дом вести как следует, и она больше всех занималась детьми: принимала к ним мамзелей и учителей и сама учила. Старший внук её Саша был большой увалень и дикарь, кудрявый мальчик лет девяти или десяти, со смуглым личиком, с очень живыми глазами, из которых искры так и сыпались».
А Наталья Николаевна? Натали?! Последнее человеческое пристанище и приношение одинокого, измученного трагической любовью, Сердца Поэта — его прекрасная «косая мадонна», подарившая мужу четверых детей и позволившая испытать счастье отцовства, счастье семьянина, уют домашнего очага, т.е. — простое человеческое счастье, о котором он уже не мечтал: «Мечтанья жизни разлюбя, счастливых дней не знав от века»… «Я женат — и счастлив; одно желание моё, чтоб ничего в жизни моей не изменилось — лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что, кажется, я переродился»,- напишет Поэт Плетнёву. Но в 1834-ом он все равно скажет: «На свете счастья нет, но есть покой и воля»...
Бабушка, Няня, Ея Величество
Из Воспоминаний графини Головиной о EW:
«Я никогда не замечала в великой княгине ни мелочных мыслей, ни заурядных чувств, столь присущих обыденной жизни, всем известных и которые можно предугадать заранее. Если бы тот, кто должен был ее понять, постиг до конца ее душу и сердце, сколько добродетелей и грации открылось бы ему! Но с благороднейшей душой и чувствительным сердцем, с самым живым и возвышенным воображением, она осталась непонятой, непризнанной и отталкиваемой и была обречена на самые ужасные жертвы. Никто не испытал стольких бедствий, сколько она. И все же ее душа, более сильная, чем ее страсти, разорвала темные покровы, скрывающие истину. Она изливала тот чистый свет, который сияет даже во мраке, как тот факел, которого ни бури, ни грозы не в силах затушить».
«Было невозможно, увидев эту женщину не применить к ней строки Вергилия:
“Incessu patuit Dea”: Казалось, она была богиней»!
(граф Огюст де ла Гард)
Нет, не агат в глазах у ней, но все сокровища Востока
Не стоят сладостных лучей ее полуденного ОКА!
(выделено прописными буквами Пушкиным)
"Без имени Елизаветы Алексеевны, без ее трагической судьбы мир Пушкина превращается в глухую бездну и хаос, в которых никто ничего не может понять! И именно отсюда автобиографическая боль и горечь известных стихов "Езерского":
Исполнен мыслями златыми,
Непонимаемый никем,
Перед распутьями земными
Проходишь ты уныл и нем..
здесь Пушкин рисует секиру — знак трагической судьбы [и трагической жертвы. - С.С.] Елизаветы Алексеевны".
Этими словами Киры Викторовой мы и закончим главу о Не дон-гуанском списке Поэта.
"""""""""""""""""""""""""
P.S. Памятник Ея Величеству был возведен в городе Баден-Баден за счет АКБ «Банк на Красных Воротах» по инициативе Тургеневского общества в 2008 году. Автор скульптуры Салават Щербаков «вложил» в левую руку Елизаветы Алексеевны раскрытый томик стихов с подписью А. Пушкина. На раскрытой бронзовой странице начертана пушкинская строка: «Я, вдохновенный Аполлоном, Елизавету втайне пел». 
"""""""""""""""""""""""""""""""""""""""""
С БЛАГОДАРНОСТЬЮ КИРЕ ПАВЛОВНЕ ВИКТОРОВОЙ
ЗА
ЕЕ БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫЙ ТРУД на БЛАГО ОТЕЧЕСТВА!
Послесловие. Я не пушкинист и вряд ли успею им стать, хотя мне повезло, и я пару десятилетий служила верой и правдой Труду Киры Викторовой. Но когда, некоторое время назад, — случайно обратила внимание на толкование т.н. "донжуанского списка Пушкина" маститыми пушкинологами, меня охватила белая ярость! Подробно рассмотрев и обдумав "список", склонилась к мысли, что эти женские имена НЕ могут иметь отношения к Поэту! Так родилась идея главы "Не дон-гуанский список Пушкина". Но, как говорится, "лиха беда — начало".. Зная уже из Работы К.П.В., что означает запись-шифр "Усл. о С(25)", решила найти опровержение и "масонству" Поэта, и — пасквилю на его "декабризм".. и — пошло-поехало! Из 7-ми глав закончены ТРИ: 1-я самая объемная, ибо без нее трудно было бы понять многое в остальном; впрочем, и остальные — не короче;
Вторая — "Мнимый Масон Пушкин";
Третья — «Этатист и Монархист Пушкин»;
Четвертая — о "Гаврильяде", которую Поэт НЕ писал, ибо — НЕ богохульник; а кажется.. Может, и не будет 7-ми глав.. Посмотрим. Гаврильяда сильно напрягла.. Может, Господь пошлет озарение... В ней же будет дан отжим о подделке и приписке Лермонтову "Прощай, немытая Россия" — интересно, что в обоих случаях фигурирует одна и та же "окололитературная" Личность...
Предполагаю осветить серьезную гипотезу об этническом происхождении Поэта.
Также в одну из глав войдет тема посвящения Поэта в Русскую Северную Традициую, более проработанная, чем прежний экспромт.
