Читая Толстого Льва
Косточка
Я научился читать в четыре года, вернее, папа научил меня этому занятию. Ну и с тех пор я этим время от времени балуюсь. Домашней скромной библиотеки в несколько тысяч томов мне хватило года на три. Хорошо, что тогда ещё были нормальные публичные библиотеки, да и друзья тоже имели дома книги, которые я не читал ещё. А то бы делать мне было дальше абсолютно нечего, только перечитывать прежде прочитанное. Обычно, первые лет семь моего чтения, я не обращал особого внимания на личность писателя. Меня больше интересовало само произведение.
Это уже в школе стали изучать этих писателей, с целью понять, что и как было у них в жизни, связать их жизнь с творчеством. Но одну фамилию я запомнил ещё в пять лет. Есть у Толстого один рассказ, он типа «для детей». Называется «Косточка» это произведение. И я его прочитал.
Нелогичность и абсурдность этого чтива меня покоробили. Лев Толстой неосторожно назвал главного героя Ваней. А что касалось Вани, то касалось и меня! Дело в том, что вокруг меня я других Вань не встречал лет эдак до двадцати. Не было людей с таким именем вокруг, был я единственный. Такие были времена тогда, такие нравы. Серёж и Наташ было как собак нерезаных, а Ваня – только я!
«Купила мать слив и хотела их дать детям после обеда. Они лежали на тарелке. Ваня никогда не ел слив и всё нюхал их. И очень они ему нравились. Очень хотелось съесть. Он всё ходил мимо слив. Когда никого не было в горнице, он не удержался, схватил одну сливу и съел.», -так начинался рассказ великого русского писателя.
Я жил на Камчатке, в те времена купить сливы там было не реально. Но я бывал и на материке. У бабушки сливы были, ешь сливы, прямо с дерева, сколько хочешь! На рынке тоже продавались свободно сливы и стояли не дорого. Я даже понюхал сливы потом, оказалось, что сливы, в отличие от малины, ничем особо не пахли. Ну ладно, нет у этой семьи сада, живут в многоэтажном доме, во времена Толстого, видимо, все люди жили в городах, почти без слив, на Камчатке или других Северах, наверное, но мне лично сливы были знакомы лет с двух. И как-то не верил я, что Ваня умел уже говорить, но ни разу ещё не ел слив! Ладно, съел одну, велика беда. Их же вёдрами в землю закапывают в некоторых местах!
Но совсем за гранью добра и зла для меня было то, что сделала мать Вани перед обедом! Я никогда такого поведения у взрослых не видел: «Перед обедом мать сочла сливы и видит, одной нет. Она сказала отцу».
Зачем считать сливы? Или они все были настолько бедные, что сливы считают, и всё другое всё время? Может быть, но тогда просто надо было у кого-нибудь попросить слив, или украсть! Если для их семьи сливы представляют такую важность. Про голодных детей я читал в других книжках, и их жалел. Но у семьи был целый обед! В голодных семьях не до обеда, едят там что добудут.
«За обедом отец и говорит: — А что, дети, не съел ли кто-нибудь одну сливу? Все сказали: — Нет. Ваня покраснел, как рак, и сказал тоже: — Нет, я не ел».
Я не понимал, почему Ваня соврал. Он же ничего не украл, он съел ОДНУ сливу, принадлежащую его семье, на пробу. Вот я, например, украл у соседей вкусную сушёную рыбку уёк, принёс домой и честно поделился со всей семьёй. Да, я ел! Ел эту рыбу и один. И не краснел при этом.
Другой вопрос, что меня с этой рыбой обратно к соседу Владимиру Викторовичу отправили. Пришлось отдавать обратно и рассказывать ему, при каких обстоятельствах эта рыба оказалась у меня. Он мне ещё дал много рыбы и разрешил брать, сколько захочу в любое время. Мне было стыдно при этом, но я выяснил у мамы и папы, что я не краснел от стыда! Вани от стыда не краснеют! И честно говорить выгодно, много ещё рыбы за честность дают. Зачем было врать?
Может быть, Толстой изображал Ваню недоразвитым, дебильным ребёнком, не знающим элементарные законы жизни, но с какой целью он это делал? Дебилов, по имени Ваня, я не встречал никогда в нашей деревне, да и детей дебилов там тоже не было. Слепой Вова был, но он был умный, просто не видел. Дети обычно очень умные, а вот одного дурочка с именем Петя мы у себя в деревни имели, но Петя был добрый. И дети его даже играть с собою брали! Редко дразнили. Однозначно, что Ваня умный.
«Тогда отец сказал: — Что съел кто-нибудь из вас, это нехорошо; но не в том беда. Беда в том, что в сливах есть косточки, и если кто не умеет их есть и проглотит косточку, то через день умрёт. Я этого боюсь».
А вот про отца Вани, изображённого этим Толстым, такого точно не скажешь, не понятно ещё умный он или нет. А вдруг соседский кот сожрал или украл эту сливу? Коты воруют, для них это нормально, совести у котов нет вообще.
Все дети знают, что косточки есть не вкусно, но все их иногда случайно проглатывают! И косточки вишни, и сливовые, и даже косточки от абрикосов. Это все дети знают, а отец у Вани не знал. Или он врал, специально, врал детям. Но зачем? Он их учил обманывать других? Пугал своего ребёнка? Дурак он какой-то, а не отец.
Да и Ваня запуганный ребёнок. Может быть, у него отец алкоголик, плохо соображал пьяный и бил своих детей? У нас в деревне было несколько семей алкоголиков, и когда их родители были в запое, то дети алкоголиков ходили грязные и иногда даже голодные. Но запуганными они не выглядели, были даже очень самостоятельными. Но по описанию не похоже, чтобы это была семья алкоголиков.
«Ваня побледнел и сказал: — Нет, я косточку бросил за окошко. И все засмеялись, а Ваня заплакал.»
Почему Ваня заплакал?! Это я вообще понять не мог. Когда я спросил у мамы об этом странном произведение Льва Толстого, мама сначала его прочитала, а потом даже задумалась.
-Это морализаторские фантазии автора. Он считал, что такие произведения нужны для правильного воспитания детей. –Наконец сказала мне мама. – Это не очень его удачное произведение.
-А что значит «морализаторские»? – Поинтересовался я.
-Мораль, это то, что определяет, то, что такое хорошо, и что такое плохо.
-«Крошка сын к отцу пришёл…», начал я читать наизусть хорошо известное мне стихотворение.
- Да, мораль это и есть.
-Дурак этот Лев Толстой, - просто и по-детски определил я умственные способности автора «Войны и мира».
-Глупости все могут делать. – Не согласилась со мной мама. – У него есть хорошие произведения.
И пришлось мне искать у Льва Толстого хорошие произведения, я верил своей маме. В детские годы я таких нашёл не много. Почему-то оказалось, что «Анна Каренина» - это роман о наркоманке, регулярно принимающей кокаин. И все беды от этого наркотика и были. А роман «Война и мир» был о каких-то русских и не русских одновременно людях, говоривших между собой на французском языке. Я прочитал всё, весь роман, и мне понравилось описание дуба. Дубов у нас на Камчатке не росло, и мне захотелось такой дуб, как описал Толстой, иметь у себя в имении на Камчатке. Пьер Безухов мне не нравился, Наташа Ростова была странной и неаккуратной. Да мало ли что не понял в творчестве Толстого ребёнок 5-6 лет?!
Но подтверждения острого ума Льва Толстого я не находил, пока не прочитал его повесть «Хаджи Мурат». « У каждого народа свои обычаи!», - с этим я был согласен, и это я запомнил навсегда. И «Кавказский пленник» меня примирил с графом Львом Толстым. Ведь графья –это народ со своими обычаями, мало похожими на обычаи советских людей. А так как их мораль была глупой, то и извелись они совсем, не сохранились даже в зоопарках. Грифы в зоопарках есть, а вот графов я там не встречал. Такой был мой вывод о Толстом и его окружении к семи годам.
До семи лет мне больше всех других нравился Стендаль. Я три раза перечитал его роман «Красное и чёрное». Очень интересно, а, главное, полезное было это чтение. «Любовь, любовь, ты правишь миром!». А мораль от Толстого мне и сейчас не интересна, мне такой глупости и от Достоевского даже не надо. Не моё это. Но те рассказы Толстого, что я прочитал в детстве, оказались «не для детей», я это проверил, а это были «Рассказы о детях»! Вот какие странные дети и их родители окружали Льва Толстого. Дьявол кроется в деталях. А может, он всё придумал?
Важная тема.
#мишьен #сид #тюльпан #простоенот
#Зверские стихи
#Человечные стихи
