Опубликовано: 10 января 14:14

Геннадий Кагановский Г О Л О С А . Галлюциногенная поэма в 4 сценах. Сцены 1 и 2.

 

 Николаю Тютчеву

с пожеланием выздоровления 

 

Сцена 1. Комната.

 Б о р и с  (один). Какое утро!.. Что случилось?

Вчера был снег. И дождь. И грязь…

И вдруг – сплошное солнце: на крышах,  и в саду,

и в комнате. Пора все окна распахнуть.

(Отпирает раму.) Прохладно, но тепло

от этого лучистого потока.

Вчера так хмуро было, мерзко.

Мне не хотелось даже вставать с постели. Ночь

вдруг принесла такую перемену. Мне чудится –

недаром преобразилось всё: я вижу в этом знак

преобразить себя, воспрянуть духом, вспомнить,

как можно жить легко и безмятежно,

забыть все подозренья и боязнь, отвыкнуть

от уничиженья себя в глазах других

и научиться быть равным всем – от дворника до Бога…

Как будто солнце утра вошло мне в кровь

и растеклось по венам. Я лёг вчера двадцатилетним

старцем, а подымаюсь юным, окрылённым.

Отныне должен я необходимым стать всем людям

на Земле, чтоб без меня им жить казалось

тошно. Я должен остроумием блистать,

вонзая молнии направо и налево; быть в окруженье

преданных друзей, в кольце врагов заклятых.

И девушек искусно завлекать – смешливым равнодушием

коварным, вниманием случайным. Ведь во мне

клокочет столько непочатой ласки. Мне кажется, теперь

не пропущу я мимо ни одной юбчонки, буду

искренно влюблён во многих сразу… Что за наважденье?!

Я перед сном вчера решал задачу за шахматной

доской – за этой вот доской: в три хода мат;

но не сумел решить и лёг. И что сейчас я вижу?

Король стоит под шахом, нет поля отступать, и нет

защиты. Мат!.. Здесь ночью кто-то был! Но двери

заперты. Окно закрыто было тоже. Пожалуй, я забыл –

задумался и не заметил, как короля припёр… Но нет,

я помню, не решил задачу. Здесь ночью кто-то был!

Вот радость привалила! Кто был – возможно и сейчас

со мною здесь. И значит, не одинок я! (Смотрит под кровать

и по углам.) Но где же он? Или она? Ведь двери и окно

закрыты были. Он не мог уйти. Где ты? Откликнись!

Почему таишься? Я рад тебе, поверь. Явись сюда. Сыграем

в шахматы – ты, кажется, любитель. Явись. Я угощу тебя

арахисом и чаем. (Глядится в зеркало.) Что за лицо?

Признайся, это ты? Нет – я. Да – я. (Трогает зеркало.)

Ведь зеркало… (К окну.) Ах, утро! Золотое утро!

Вокруг такая благодать. А у меня в душе сцепились

будто змеи, шипят и давят…

Г о л о с  (за спиной Бориса). Шипят и давят…

Б о р и с  (живо обернулся). Кто здесь?.. Не измывайся

над моим терпеньем. Куда ты спрятался? Ну что ж, плевать.

Не хочешь – шут с тобой. Ослышался, наверно. А может,

это эхо. “Шипят и давят”… Утро! Солнечное утро! Забыть

тоску и одинокость, довериться людской любви, воспрянуть

духом…

Г о л о с.  Воспрянуть духом…

Б о р и с.  Снова! Кто здесь?

Г о л о с.  Кто здесь?..

Б о р и с  (оглядывает комнату). Ну нет! Терпенья моего

тебе не извести. Посмотрим – кто кого. Я буду ждать.

(Садится.) Не знаю, почему ты от меня таишься.

Ты друг мне или враг – я рад тебе, мой гость. Откройся,

снизойди… Ни друга, ни подруги. Был раньше друг.

Оставил – прельстился женщиной. Но он не виноват. А я?..

Меня как будто воскресило: вот это утро – солнце, небо.

Я растворюсь в весенней этой сини. И вновь возникну –

другим, совсем другим возникну: весёлым, юным, озорным,

красивым, пылким…

Г о л о с  (прерывая). Выродок несчастный! Куда? Куда ты

прёшься? Ты проклят! Проклят навсегда! И на колени

станешь, и космы будешь рвать, и слёзы лить –

напрасно всё… Ты проклят!

Б о р и с  пытается поймать руками  Г о л о с  и задушить его,

потом зажимает себе ладонями уши, бросается ничком

на постель, стонет.

З а н а в е с.

Сцена 2. Уголок закусочной.

Входят  Б о р и с  и  В и к т о р.

В и к т о р.  Садись, дружище. Вот так да! Не чаял, не гадал

и встретил. Где? В общественной уборной!.. Признаться,

я тебя частенько поминал, а навестить – не соберусь.

Семья, работа… А ты? Ты почему ко мне не кажешь носа?

Когда увидишь ты наследницу мою, ты станешь частым

гостем в нашем доме… Но что с тобой? Ты зелен и угрюм.

И взгляда избегаешь. Ответь.

Б о р и с.  Со мной беда…

В и к т о р.  Что за беда? Я выручить готов.

Б о р и с.  Нет, ты не в силах.

В и к т о р.  Чудак же ты! Ты был всегда таким. Всё сам

да сам. Не веришь в помощь друга. Скажи, что за беда?

Б о р и с.  Я болен.

В и к т о р  (шутя). Что?.. Уж не с ума ли спятил?

Б о р и с.  Точно так… Почти…

В и к т о р.  Вот, братец, удружил. А что врачи?

Б о р и с.  Я не ходил к врачам.

В и к т о р.  А может, нет болезни? Ты сам себе внушил,

ты мнителен с пелёнок.

Б о р и с.  Нет, болен я.

В и к т о р.  Ты расскажи подробней – в чём боль?

Б о р и с.  Нет боли. Тяжесть есть. Груз на душе. И голоса…

В и к т о р.  Какие голоса?

Г о л о с  1-й.  Какие?

Г о л о с  2-й.  Дурак!

Г о л о с  3-й.  Бесполая скотина!

Б о р и с.  Я одинок. Ни близких, ни друзей. Я сам себе

и родственник, и друг, и просто собеседник. Представь же,

как самовлюблён, саморевнив я, и до чего же

я опротивел сам себе. Я весь как сжатая пружина,

которой никогда не развернуться. Мешает что-то мне

собраться с силами, искать разумный выход. Цепенеет

мысль. Я скоро стану идиотом. Проклятье тяготеет

надо мной. Проклятье мира… Выть! Затравленным матёрым

волком – выть! Шакалом плакать! – Не поможет…

Тревога тайная гнездится; сосёт, щекочет, к сердцу

жмёт. Предчувствия меня одолевают: всё полно для меня

значенья – значенья страшного, угрозы; все вещи –

символы; всё – предзнаменованье. Апатии я предан –

расслаблены и мускулы, и мысли… И нет прибежища

мне от меча Дамокла. Даже книги вселяют ужас – будто

зависаю над бездной роковой, вдали от мира, и никто

не видит и не выручит… Воображенья дебри, мир

фантазий – диктуют мне и искажают явь. Я слышу

голоса, которых нет в помине. Иду по улице –

все надо мной смеются. И оскорбляют. И хотят

поймать. Надменны все. Все смотрят свысока,

чванливо и со спесью, гнушаются моим соседством,

плюют мне под ноги…

В и к т о р.  Зачем ты так? Опомнись!

Г о л о с  4-й. Дитя презренное! И в гроб сойдёшь младенцем…

Б о р и с.  Внимательно вглядись в мое лицо. Скажи –

в нём явны детские черты и выраженье? Слишком

похож на кнопку нос – скажи?!

В и к т о р.  Ты что городишь? На какую кнопку? Лицо

как всякое лицо…

Б о р и с.  Ты на меня глядишь и будто бы пронзаешь

чем-то острым. Больно.

Г о л о с  5-й.  Молодой, а старый!

Б о р и с.  Я не могу, когда в глаза мне смотрят…

И сам – в глаза боюсь взглянуть: и другу, и чужому.

Я словно в чём-то виноват, заискиваю перед всеми

и спорить не решаюсь – как будто я не прав во всём

и непременно круглым дураком меня сочтут.

В и к т о р.  Я понял всю беду и представляю – тебе

отвлечься надо. Найди занятье по душе, не избегай людей;

крепись и верь в успех; и не мешало б вспомнить

спортивную закалку…

Г о л о с  В и к т о р а.  Как мне избавиться? Зачем тебя

я встретил? О сгинь, несчастный, с глаз долой! Пигмей,

уйди с пути Титанов! И посягать не смей

на дружбу с ними, позабудь надежду…

Г о л о с  6-й.  Злой, а добрый!

Г о л о с  В и к т о р а.  Болван, ты здесь ещё? Исчезни,

шут земли и неба! Рассыпься в прах…

Борис зажимает уши ладонями, облокачивается на стол.

В и к т о р  (встаёт).  Прости, но дома ждут меня. Ты заходи

ко мне, ты адрес знаешь. А главное, найди занятье и верь

в успех… Ты слышишь?

Борис не отвечает. Виктор уходит. Пауза.

Б о р и с  (не подымая головы). Занятье по душе.

Я не настолько глуп, чтоб не искать его. Но если нет

наклонности крутой ни к одному занятью в мире;

привязанности нет ни к людям, ни к земле, ни к небу;

ничто не дорого, и ни к чему нет интереса, страсти

и влеченья – что делать, если так? (К зрителям.) Что

делать мне?!

Г о л о с а.  Мерзавец… Гнус…

Б о р и с.  Ни одного таланта я не нашел в себе. Я серый

человек, безликий и бездарный. Ни в ремесле любом,

ни в музе и искусствах – я слова не могу замолвить.

К наукам тоже тяги нет… Желанье просто жить! Но

созерцанье мира без участья – мне тяжко, и к тому же:

висит над праздными людьми забота о насущном хлебе.

Г о л о с  7-й.  Отчаянья полна твоя душа. Хмельная чаша

жизни… она тебя жестоко обошла – досталась всем

по кругу, и только ты наказан, только ты. И жаждущие

губы едва удерживают стон, зовут целительную влагу…

Б о р и с.  О, что за дивный голос?!

Г о л о с  7-й.  Не сетуй, не отчаивайся, брат. Сестра я

наречённая твоя. Я вызволю тебя от всех напастей. Иди

за мной, куда я укажу, тебя там ждёт подруга – вы с ней

обручены заочно… Встань, ободрись. (Борис встаёт.)

За мною следуй… (Борис делает нерешительный шаг.) Ну,

смелей! (Борис повинуется.) Зовёт тебя невеста – Юнна.

Она поймёт тебя, залечит твои недуги, язвы, сплин.

Страданье обернётся наслажденьем.

 З а н а в е с.

(3 и 4 сцены следуют)

культура искусство театр театр
Твитнуть
Facebook Share
Серф
Отправить жалобу
ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ АВТОРА