Сергей ДИЕВ
ЖЁЛТЫЙ ОЛЕАНДР
( Современный эпизод Дантова «АДА»)
Комедия в двух действиях
«Но посмотри: вот, окаймив откос,
Течёт поток кровавый, сожигая
Тех, кто насилье ближнему нанёс».
ДАНТЕ «Божественная комедия»
(«Ад», Песнь двенадцатая)
Действующие лица:
Раев Иван Иванович – пенсионер, с ампутированной после автоаварии ногой, садовод и фотограф, бывший работник культуры;
Гай – пенсионер, потерявший зрение 20 лет назад в автокатастрофе,
бывший главный редактор журнала;
Нора – его жена;
Марчелло – (псевдоним) фотограф-профессионал;
Зорин – зам. главного редактора журнала «Мой чудный сад»;
Ясная Полина Павловна – зам. директора фабрики клеёнок;
Макс,
Аня,
Виола – молодые люди, промышляющие угоном автомобилей;
Игорь – официант в ночном клубе;
Шмель – оплодотворитель цветов;
Танцующие молодые люди – насекомые, опыляющие цветы;
Голос компьютера для слепых.
* * *
Пролог
Перед сценой в луче света встречаются двое: пёстро одетый Марчелло и зябко кутающийся в плащ Зорин.
ЗОРИН.
Зачем ты меня вызвал сюда, Марчелло?! Мы что, не можем поговорить у меня, в редакции?
МАРЧЕЛЛО.
Там нас могли бы услышать.
ЗОРИН.
Господи, а в чём дело?
МАРЧЕЛЛО.
Дело в том, что у меня появился конкурент!
ЗОРИН.
Ну ты даёшь! Это же естественно. У нас в журнале много фотографов.
МАРЧЕЛЛО.
Дело не в журнале… Ты же знаешь, что я подрабатываю на фабрике клеёнок?
ЗОРИН.
Это все знают. Ну и что?
МАРЧЕЛЛО.
Мне перешёл дорогу какой-то новичок.
ЗОРИН.
Хороший фотограф?
МАРЧЕЛЛО.
Думаю, не лучше меня.
ЗОРИН.
А я что могу сделать? Я клеёнок не печатаю.
МАРЧЕЛЛО.
У меня к тебе просьба, старик. Он тоже снимает цветы. Привлеки его в журнал. Одним фотографом больше, одним меньше, тебе ведь всё равно.
ЗОРИН.
Вообще-то, да. Наш журнал «Мой чудный сад» нуждается во множестве самых разных фотографий.
МАРЧЕЛЛО.
Вот-вот. Ты его привлеки, он и бросит клеёнки. Когда ты его опубликуешь в журнале, ему клеёнки станут… не к лицу.
ЗОРИН.
Ты думаешь?
МАРЧЕЛЛО.
Уверен… По себе знаю. Я через силу туда хожу. Если бы не деньги… Если же нет, то есть способ… более радикальный. Но это – если…
ЗОРИН.
Ну-ну! Тоже ещё мне – папарацци!.. Ладно, попробуем… Ты его телефон знаешь?
МАРЧЕЛЛО.
Узнаю... Пока! Я позвоню…
ЗОРИН.
Будь здоров…
Расходятся.
Действие первое.
На сцене на большом экране, а лучше – прямо в воздухе проецируется видео: цветочный сад конца апреля – начала мая, в котором происходит процесс опыления-оплодотворения цветов насекомыми. Причём, на каждом цветке этот процесс сильно укрупняется, показывая, как вздрагивает цветочное лоно во время прикосновения хоботка мотылька, пчелы, шмеля. Прекрасный чувственный пир жизни!
Сад исчезает.
Первая картина.
Квартира Гая и Норы. Интерьер в стиле ретро. На стенах – много масок и ритуальных предметов народов разных стран.
Нора работает за компьютером.
Гай сидит за обеденным столом. На столе – аудиоплейер и ноутбук для слепых – звучащий.
Гай нажимает кнопку «радио». Звучит жуткая попса. Он с гневом переключает плейер. Звучит Моцарт.
Гай невидящим взглядом смотрит в зал и слушает Моцарта.
ГАЙ.
Нора, ты слышишь Моцарта?
НОРА.
Конечно, милый.
ГАЙ.
Мне кажется, эта попса, большинство, даже не знает о его существовании.
НОРА.
Почему?
ГАЙ.
У них бы руки отсохли!
НОРА.
Ты же сам иногда напеваешь «Ах, любовь – золотая лестница…»
ГАЙ.
Да, Антонов это делает лихо! Прямо в кровь. Как глинтвейн.
НОРА.
Ну вот видишь… А ты просто не слушай.
ГАЙ.
Но ведь слушает молодёжь. Вкус же деформируется.
НОРА.
Пусть себе. Потом исправится…А что ты на это скажешь?
Из компьютера Норы звучит кельтская ритуальная музыка.
Гай выключает Моцарта.
Нора начинает ритуальный кельтский танец с явным любовным оттенком.
Приближается к мужу.
Тот встрепенулся.
ГАЙ.
Что это?
НОРА(в танце).
Ритуальная кельтская музыка. Танец жертвоприношения на празднике Белтэйн. Конец апреля. Праздник начинается сегодня. Это – настоящая весна! Мой сайт «Ритуалы Европы» будет открываться именно этой мелодией…
ГАЙ.
Потрясающе! Во мне всё поднимается. Ты настоящий учёный.
Гай встаёт. Они танцуют и обнимаются.
НОРА.
О тебе не скажешь: пенсионер. Просто, юноша!
ГАЙ.
Ритуал есть ритуал… Пойдём скорее!
НОРА(останавливаясь).
Ты забыл, что сейчас придёт твой Иван Иванович.
ГАЙ.
Ах, чёрт! С тобой всё забудешь, дорогая!.. Как будто двадцать лет долой! И я словно прозрел! Я так и вижу тебя… Мы сегодня соблюдём ритуал до конца?
НОРА.
Безусловно, дорогой. Ритуал есть ритуал… А для начала вместе с твоим гостем совершим жертвоприношение: съедим за обедом седло ритуального барашка. Ты будешь главным жрецом!
ГАЙ.
То-то я слышу: запах – с ума сойти!.. Но раз я жрец, значит мы будем не есть, а – жрать!
НОРА.
Приятно иметь дело с культурным интеллигентным человеком, мужчиной, главным редактором журнала.
ГАЙ.
Давно бывшим, увы… Последние годы – простой работник артели инвалидов.
НОРА.
Интеллигент не может быть бывшим… А ты знаешь, я рада, что ты больше не пойдёшь на работу ещё и потому, что я, наконец, увижу твоего друга.
ГАЙ.
Ну да, мы с ним только на работе общались. При этом собирали выключатели и розетки в нашей артели инвалидов. Он потерял ногу, также как и я – зрение, после автокатастрофы… Он уже год как на пенсии.
НОРА.
Ты мне с таким восторгом о нём рассказывал, что я даже волнуюсь…Как я рада, что ты теперь всегда будешь дома. Мне так приятно смотреть на тебя!
ГАЙ.
А тебя, Нора, я вижу только по памяти. Последний раз я тебя видел 20 лет назад.
НОРА.
Я не стала лучше, не беспокойся.
ГАЙ.
…Я бежал к тебе на свидание. И не заметил грузовика.
НОРА.
Это был кошмар…
ГАЙ.
Последний мой зрячий миг – твоё прекрасное лицо. Ты для меня как Святая Мадонна: я тебя не вижу, но знаю, какая ты прекрасная.
НОРА.
Спасибо, милый… Ты тоже у меня… платиновый красавец... Чем мы отметим твой первый пенсионный день кроме седла ритуального барашка? Может быть, хочешь что – нибудь выпить?
ГАЙ.
Можно немного. Иван Иванович придёт, и мы выпьем… Две жертвы автокатастрофы на пенсии.
НОРА.
Он чем-нибудь занимается? Он вообще кто по профессии?
ГАЙ.
У него было весьма не обычное занятие: он делал народные праздники.
НОРА.
Хм, делать праздники… Это невозможно. Говорю тебе как специалист по народным обрядам Европы. Обряды и, следовательно, праздники рождаются у людей исподволь и живут веками.
ГАЙ.
Ну конечно, на такое Иван неспособен.
НОРА.
Ещё бы! Иначе он был бы Господь Бог.
ГАЙ.
Он делал, кажется, государственные праздники.
НОРА.
Как это? Он что, работал в Кремле?
ГАЙ.
Нет, нет, не в этом смысле. Ты думаешь, он назначал календарные выходные?
НОРА.
Подумала было.
ГАЙ.
Нет, это уже правительство. А он… Ну вот, например, какой-нибудь город решил отметить юбилей своих электрических сетей. Вот он это и делал. Если ему,конечно, поступит этот заказ. Организует этот праздник. Или – праздник какого-нибудь города. Между прочим, доходная штука. Организация праздников хорошо оплачивается.
НОРА.
Это что, такая профессия?
ГАЙ.
Да. Странно, что ты этого на знаешь.
НОРА.
Я же чистый теоретик – этнограф, пишу докторскую диссертацию.
ГАЙ.
Это называется режиссёр массовых театрализованных представлений. Работа требует, помимо творческих, много физических движений. Поэтому, когда ему ампутировали ногу, ни о каких праздниках не могло быть и речи… Так же как и я, редактор журнала, не могу выполнять эту работу, будучи слепым… Ты знаешь, Нора, как это ни странно звучит, я благодарен своему недугу…
НОРА.
Что ты говоришь, милый!
ГАЙ.
… Мы познакомились с Иваном именно в нашей инвалидной артели. Ах, с какими романсами мы с ним собирали наши выключатели и розетки! «Утро туманное», «Ночь печальна», «Не искушай»…Мастер даже радио выключал. Какая была производительность труда!..(звонок в дверь) Я сам открою…
Гай идёт открывать. Слышно, как они с гостем поют романс. Выходят, продолжая романс. У Раева в руке букет весенних цветов – нарциссы и примулы.
ГАЙ.
От такого романса у меня руки сами начинают работать.
РАЕВ.
Забудь! Ты теперь, как и я, государственный человек! На полном государственном обеспечении! Здравствуйте, Нора.
НОРА.
Здравствуйте, Иван Иванович!.. Я вас таким себе и представляла… по рассказам мужа.
РАЕВ.
А я знал от друга, что вы прекрасны,.. но чтобы до такой степени…(целует ей руку) Это вам…
НОРА.
Ой, нарциссы, примулы… Что-то я не видела ещё их в продаже. Ведь только конец апреля.
РАЕВ.
А их в продаже и нет. Это из моего сада. Первые цветы.
НОРА.
У вас…сад?
РАЕВ(Гаю).
Я тебе разве не говорил?.. Как вышел на пенсию в прошлом году, завёл себе сад.
ГАЙ.
А не трудно ездить?
РАЕВ.
Совсем не трудно. У меня транспорт исключительно… вертикальный.
НОРА.
Сад под потолком что ли?
РАЕВ.
Вы, Нора, как кабинетный учёный, отстали от жизни.
НОРА(строго).
Да, я теоретик, кандидат наук, надеюсь, что скоро буду доктором.
РАЕВ.
Боюсь, что при вашей внешности, Нора, это – единственное условие вашего спокойствия и житейской стабильности – ваше… ээ… кабинетное занятие… Говорю вам исключительно как практик… Ну так вот, насчёт вертикального транспорта… Дело в том, что мой сад находится на крыше моего двенадцатиэтажного дома. Так что я пользуюсь только лифтом.
НОРА.
Это здорово!
РАЕВ.
Ты ведь знаешь, старина, что я занимаюсь фотографией?
ГАЙ.
Знаю, но, увы, не могу увидеть твоих снимков.
РАЕВ.
Когда у меня появился свой сад, я стал фотографировать цветы.
ГАЙ.
Красота, наверное…
РАЕВ.
Не просто красота. Я добился уникального эффекта.
НОРА.
Интересно, какого ещё эффекта, да ещё уникального, можно добиться в … красоте. Красота сама по себе – уникальный эффект.
РАЕВ.
Вы правы, Нора, но… есть ещё кое-что…
ГАЙ.
А я думал, что в фотографии цветов все мыслимые и немыслимые эффекты уже достигнуты.
РАЕВ.
Оказалось, нет!.. Я как-то случайно проходил мимо фабрики клеёнок. И вдруг подумал: дай-ка зайду и предложу им мои фото цветов.
НОРА.
И что?
РАЕВ.
Вы не представляете: они пришли в восторг и сделали пробную партию клеёнок с моими цветами. Так вот, эти клеёнки в их магазине разлетелись в миг!
ГАЙ.
Да ты что! А в чём секрет?
РАЕВ(скромно).
Сам толком не знаю…
НОРА.
У вас, Иван Иванович, видно, особый талант. Хорошее чувство клеёнки…Кстати, пойду на кухню и принесу что-нибудь. Негоже, тем более с таким … столовым, так сказать, талантом, сидеть за пустым столом…
Нора уходит.
РАЕВ.
Скажу тебе, пока Норы нет. Дело в том, что я снимаю свои цветы изнутри.
ГАЙ.
То есть?
РАЕВ.
Я снимаю крупно пестики и тычинки … во время опыления. Достигается максимальный… эротический эффект!
Гай и Раев хохочут. Заглядывает Нора.
НОРА.
Теперь я понимаю, почему мой муж с таким восторгом говорил о вас, Иван Иванович. Я его раньше таким никогда не видела. Хохочущим…
РАЕВ.
Нора, я должен извиниться… Эти скромные первоцветы не совсем соответствуют вашей красоте. Если бы знал, зашёл бы в цветочный магазин за чем-нибудь более роскошным.
НОРА.
Ну что вы, Иван Иванович,.. роскошным. Это прелестные цветы. Сама нежность. Вы просто со своими праздниками привыкли преувеличивать… Я сейчас накрою на стол.
Нора уходит.
РАЕВ.
Слушай, у тебя жена – просто немыслимая красавица!.. Я себя чувствую где-нибудь на Кубе или в Аргентине.
ГАЙ.
Большая работа, Иван…
РАЕВ.
Понимаю. Продолжай в том же духе. Тем более, что она… кабинетный учёный. Между прочим, я не один, нас двое.(достаёт бутылку водки)
ГАЙ.
Да, сегодня не грех выпить. Конец работы в нашей артели. Пенсия!.. А что ты принёс?
РАЕВ.
Конечно, водку!
ГАЙ.
Водку… Послушай, Иван… А как ты относишься … к вермуту?
РАЕВ.
К вермуту? Хорошо. Он же на травах, с полынной доминантой. А всё, что связано с цветами и травами я люблю… Ты что, хочешь выпить вермута?
ГАЙ.
Да, в последнее время я, если пью, то - вермут. Потом объясню почему.
РАЕВ.
Ну что же, я не против. Я слетаю за вермутом.
Входит Нора с подносом, на котором среди салатов – бутылка вермута.
НОРА.
Не нужно никуда летать, Иван Иванович. Вы же не шмель и не пчёлка.
РАЕВ.
Ах, пчёлка, пчёлка!..
НОРА.
Просто, вермут уже тут.
ГАЙ.
Сейчас, Иван, мы пригубим вермут, и я объясню. Ты не против?
РАЕВ.
Я же говорил, я люблю вермут за его терпкий вкус… Давайте выпьем…
ГАЙ.
За творчество!
РАЕВ.
Прямая связь с вермутом?
ГАЙ.
Именно!(пригубливает вермут)
«…В кашне, ладонью заслонясь,
Сквозь фортку крикну детворе:
Какое, милые, у нас
Тысячелетье на дворе?
Кто тропку к двери проторил,
К дыре, обсыпанной крупой,
Пока я с Байроном курил,
Пока я пил с Эдгаром По?
Пока в Дарьял, как к другу, вхож,
Как в ад, в цейхаус и в арсенал,
Я жизнь, как Лермонтова дрожь,
Как губы в вермут окунал.»
…Ты знаешь, Иван, я начинаю писать книгу.
РАЕВ.
Давно пора.
НОРА.
Раньше было затруднительно. Но недавно изобрели компьютер для слепых. Звуковой. Голос приятный. Я его подарила ему вчера. Дорогущий!
ГАЙ(открывает ноутбук для слепых). Вот смотри, Иван (он набирает текст, компьютер воспроизводит его электронным голосом).
ГОЛОС.
Вино души.
РАЕВ.
Вино души? Это что, название книги?
ГАЙ.
Да.
РАЕВ.
Прекрасно! Вином души всегда наполняется чаша жизни! После такого подарка от такой женщины ты просто обязан быть… Буниным.
ГАЙ.
Скорее, Пастернаком. Поскольку вермут с ним мы уже пригубили.
НОРА.
Отлично! Тем более, у Пастернака есть один должок…лично ко мне как к этнографу.
РАЕВ.
Да что вы? Какой?
НОРА.
Мы знаем «Фауст» Гёте по его переводу. А Гёте всех нас ввёл в заблуждение, показав Вальпургиеву ночь, только как шабаш ведьм.
ГАЙ.
Как же переводчик мог поправить автора?
НОРА.
Очень просто. Хотя бы в короткой сноске.
РАЕВ.
А в чём, собственно, дело?
ГАЙ.
А ты должен знать как режиссёр праздников.
РАЕВ.
Пробел в образовании. Нора, просветите невежду.
НОРА.
Во-время! Именно сегодня, 30 апреля, будет Вальпургиева ночь! Но просветит вас мой муж, которого в своё время просветила я. А я пока пойду… поколдую на кухне. Чтобы соответствовать немецким ведьмам в этот праздник.
Гай набирает на компьютере.
ГОЛОС.
Соответствовать ведьмам.
Все смеются. Нора уходит на кухню.
РАЕВ.
Так серьёзно!? Вы меня заинтриговали.
ГАЙ.
Странно, что ты до сих пор этого не знаешь. Уже – на пенсии.
РАЕВ.
Мои знания зарубежных праздников обрываются после Хеллуина, который мне довелось делать один раз. Там, между прочим, тоже всё очень однобоко. Сплошной шабаш! А ведь Хеллуин – День Всех Святых!.. Мне даже пришлось самому сочинить пояснительную песню про Хеллуин(напевает):
У нашей чаши жизни есть глубины –
Умерших душ нетленные следы.
Мы их увидим в праздник Хеллуина
Как во спасенье наше от беды.
Нас разделяют три тысячелетия…
У древних кельтов пир на новый год
Был осенью; и знали даже дети
О жертвах прошлому, чтобы смотреть вперёд.
У страшных масок жертвенных обрядов
Есть смысл – поминовение души.
Но чтоб они не встали с нами рядом,
Ты заклинанье древнее скажи:
«Спокойно спите, души, не мешая
Нам жить без вас, без горестных теней.
И свечи в тыквах в помощь урожаю
Зажжём мы для магических огней.»
Забытых предков тени оживают
Слегка попировать на новый год.
Когда ж помянем, сразу исчезают,
Чтоб мы спокойно двигались вперёд.
НОРА.(выглянув из кухни).
Я забиваю этот текст для своей диссертации! Вы не против, Иван Иванович?
РАЕВ.
Что вы, Нора! Я вам готов всё отдать!.. Ну да бог с ним, с Хеллуином. Давай рассказывай о Вальпургиевой ночи! Только давай ещё окунём губы в вермут.(выпивают)
ГАЙ.
Понимаешь, Иван. После этой ночи наступает… Впрочем, всё по порядку.
РАЕВ.
А что наступает после тридцатого апреля? Естественно, Первое мая, День международной солидарности трудящихся.
ГАЙ.
Я тоже так думал, как и все, впрочем… 20 лет назад, незадолго до моей катастрофы я по делам своего журнала был в Германии. Именно в эти дни. Нора меня очень просила посмотреть, как отмечают в Германии этот праздник нынче. Она как раз диссертацию писала по этой теме… И ты знаешь, Гёте оказался неправ!
РАЕВ.
Да ты что!
ГАЙ.
Ты читал Фауста?
РАЕВ.
Давно.
ГАЙ.
Ты помнишь там Вальпургиеву ночь?
РАЕВ.
Что-то смешное, карикатурное. Козлоногие какие-то скачут по горам…
ГАЙ.
Вот именно, карикатурное… Будучи в Мюнхене 30 апреля, я вечером решил зайти в ночной клуб.
РАЕВ.
Хм, интересно!
ГАЙ.
Очень интересно! Во-первых, сразу встречает выжженный на дереве призыв – просьба: «Возьми мои беды, Святая Вальпургия!» Известно, что когда-то веснушчатые девушки этой ночью ходили в лес и просили Святую Вальпургию забрать у них веснушки. И она забирала… Так вот, как проходит эта ночь в клубе. Часов в одиннадцать начинаются дикие танцы, и ведущий спрашивает присутствующих женщин: кто хочет стать ведьмой? Выскакивает много женщин и облачаются в приготовленные лохмотья. Дико и непристойно танцуют. А в полночь, когда наступает 1 мая, ведущий спрашивает: кто хочет быть невестами? И те же девушки выходят и переоблачаются из ведьм в невесты. Дальше идут чисто немецкие штучки: аукцион невест и так далее. Понимаешь суть праздника: очищение и преображение! Вот это, я понимаю, праздник!(набирает на компьютере).
ГОЛОС.
Настоящему празднику предшествует очищение.
Под ритуальную музыку выходит Нора с подносом.
НОРА.
Я тоже хочу! Сначала - ведьмой! Потом – невестой!
РАЕВ(шёпотом).
Как вам это идёт! (слегка танцует вместе с ней)
Нора в танце ставит на стол горячее. Зажигает свечу. Даёт Раеву вырезанную из бумажной салфетки ведьму.
НОРА.
Сожгите ведьму, Иван Иванович! И продолжим пир!
Раев на свечке сжигает ведьму.
НОРА.
А теперь, Иван Иванович, я хочу вас… спросить.
РАЕВ.
Боже мой, Нора, после всего этого… любой вопрос!
НОРА.
Я, как этнограф, интересуюсь знать: а вот те праздники, которые вы, как вы выражаетесь, делали, они вас самого… волновали? Вы сами чувствовали праздник?
РАЕВ.
Конечно, нет… Ах, ребята,.. после того, что я только что у вас испытал, я вообще начинаю переосмысливать свою жизнь!
ГАЙ.
Да что ты, Иван, твоя жизнь очень интересна.
РАЕВ.
Нет, дорогой, Нора права: моя прошлая деятельность бессмысленна!.. Но теперь всё будет по-другому!.. Я понял! Три года назад, когда меня переехали моим же автомобилем, мне был это знак свыше – подари свою прошлую жизнь…Святой Вальпургии!..(задумчиво) Вселенская душа – божественное царство…
НОРА.
Вас переехал собственный автомобиль? Это что-то совсем новое.
РАЕВ.
Мою машину угнали, а когда я пытался воспрепятствовать, меня переехали, после чего пришлось ампутировать ногу. Я долго пролежал в грязи. Началась гангрена… Я этого парня за моим рулем запомнил на всю жизнь!.. Но сейчас важно то, что вы своим праздником открыли мне глаза. Настоящий праздник в том, что надо попрощаться с несчастьями и начать новую жизнь. Спасибо вам, Нора, и спасибо Святой Вальпургии…
НОРА.
Угонщика поймали?
РАЕВ.
Нет… Скажите, Нора, у вас есть интернет?
НОРА.
Конечно.
РАЕВ.
Осталось три часа до Вальпургиевой ночи. Вы не можете узнать, где в нашем городе отмечают этот праздник? Я бы его посетил.
НОРА.
С удовольствием, Иван Иванович. Мне самой интересно.
Нора входит в интернет.
РАЕВ.
Неужели нет?
НОРА.
Ура, есть, Иван Иванович, есть! Немецкий ночной клуб. И это совсем недалеко от нас: буквально три остановки. Праздник там уже начался. Вход – 3 евро.
РАЕВ.
Спасибо, Нора. Вот это праздник так праздник!
ГАЙ.
Никак не думал, что могу ещё участвовать в перевороте в чьёй-то жизни! Я так и начну свою повесть!
НОРА.
Но давайте всё-таки… сожрём это седло ритуального барашка. А то, я боюсь, вам будет не по карману ужин в Немецком ночном клубе как пенсионеру.
Нора накладывает всем по кусочку.
ГАЙ.
Прости, Иван, я прослушал, что ты собираешься делать вечером?
РАЕВ.
Как что! После вас сразу пойду в Немецкий ночной клуб, где отмечают Вальпургиеву ночь…Домой только заеду за цветами.
ГАЙ.
Ну ты даёшь! Жаль, не могу этого увидеть!
РАЕВ.
Если хотите, я вам завтра расскажу. А заодно отметим 1 мая.
НОРА.
День международной солидарности трудящихся!
РАЕВ.
Вот именно!
НОРА.
…А вам не будет в ночном клубе одиноко… по возрасту?
РАЕВ.
Я умею растворяться в толпе. Это профессиональное. А вообще-то душа – бесконечна. «Вселенская душа – божественное царство…»
ГАЙ.
Ладно, потом расскажешь. Завтра придёшь?
РАЕВ.
Вряд ли будут силы… Послезавтра, с вашего позволения.
НОРА.
Конечно… Будем вас ждать… обновлённым.
РАЕВ.
Ведьму я уже сжёг… Ну ладно, пошёл. Счастливо, дорогие мои!
Затемнение.
Вторая картина.
Немецкий ночной клуб. В полумраке - стол в отдельном кабинете и столик в общем зале. На тёмной от времени доске – призыв готическим шрифтом:
« Возьми наши беды, Святая Вальпургия!» Мигают цветные фонари. Современная музыка диско. Поздний вечер.
Выходят Аня и Виола. Их встречает Игорь и провожает в отдельный кабинет.
Зажигает на столе свечу.
ИГОРЬ.
Добрый вечер, сударыни… Ваш кабинет… У нас сегодня праздник Вальпургиева ночь.
ВИОЛА.
Что это такое?
АНЯ.
Я что-то слышала когда-то…
ИГОРЬ.
Вы это могли читать в «Фаусте» Гёте…До полуночи – шабаш ведьм…
ВИОЛА.
А… да, да, я читала в институте!..То есть, мы будем ведьмами?
ИГОРЬ.
Если захотите, конечно.
АНЯ.
А дальше?
ИГОРЬ.
А потом наступит уже Первое мая. Светлый праздник невест!
ВИОЛА.
То есть, все ведьмы превращаются в невест?
ИГОРЬ.
Типа того…
АНЯ.
Отлично, мы будем невестами!
ВИОЛА.
Прямо из ведьмы – в невесту!
ИГОРЬ.
А вам пойдёт…
ВИОЛА.
Вы так считаете?
АНЯ.
Ну что ж, это хорошо… А что у нас с меню?
ИГОРЬ.
Всё, как заказывал ваш молодой человек по телефону. Он просил немецкое меню…
ВИОЛА.
А… понятно – БМВ!
ИГОРЬ.
В смысле – немецкая машина?
ВИОЛА.
Типа того.
ИГОРЬ.
Ну… да… Холодные закуски принести?
АНЯ.
Принеси нам аперитив пока. Мы ждём нашего кавалера.
ИГОРЬ.
Слушаюсь.
ВИОЛА.
И холодного мяса. Я проголодалась.
АНЯ.
И я.
ИГОРЬ.
Слушаюсь, барышни!
ВИОЛА.
Может быть, мы сегодня «фройлен?»
ИГОРЬ.
Как вам будет угодно.
Игорь уходит.
АНЯ.
… Слушай, Виола, а он точно не заметил, как его машину угоняли?
ВИОЛА.
Обижаешь, Анюта. Я сделала всё, чтобы он не отвлекался. От меня! Так что он заметил только тогда, когда ты его позвала. Только тогда он вышел, и то не сразу. А то бы так и сидел и гладил мою коленку…При этом говорил: « У вас вышел из строя бортовой компьютер.» Развратник!
Входит Игорь.
ИГОРЬ.
Ваш аперитив и холодная телятина по-немецки,.. фройлен.
ВИОЛА.
Спасибо, дорогой. Пока это всё.
Игорь уходит.
ВИОЛА.
Как там Макс?...
АНЯ.
Как ты думаешь, он не заметил, как Макс работал?
ВИОЛА.
Обижаешь, Анюта… Я сделала всё, чтобы он не отвлекался. От меня. Ну и,естественно, от нашей машины. Но больше его интересовала, конечно, я! Так что он заметил угон, только когда вышел от меня из машины. А если бы ты его не позвала, он бы так и сидел рядом…
АНЯ.
Ты молодец… Гаишник смешной приехал…
ВИОЛА.
По-моему, он даже не понял причину нашей поломки. Только на нас с тобой и смотрел… Так что я спокойно вызывала автосервис… Они, правда, сразу сказали о том, что вышел из строя бортовой компьютер.
АНЯ.
Слушай, Виолка, нас не могут вычислить?
ВИОЛА.
Ты меня об этом каждый раз спрашиваешь… Ну, подумай сама, как нас могут вычислить, если я получаю заказ на БМВ на стихотворном сайте в виде совершенно определённой стихотворной строчки? А потом мы созваниваемся на разных симках…Это надо быть Штирлицем…
АНЯ.
А Макса разве вычислить не могут?
ВИОЛА.
Машина в его руках находится под своими номерами и маячками пять минут. Я считаю, вычислить нереально.
АНЯ.
Давай всё-таки сделаем перерыв.
ВИОЛА.
Если Макс получил деньги, то согласна… А что касается машины самой, то Макс уникален!
АНЯ.
Да,.. Макс первоклассный мастер! По этой части. И не только по этой.(Оглаживает себя) Он был великолепен потом! Мы его получили спустя час после угона…Как он тебе?
ВИОЛА.
Просто сказочно!.. Нам повезло с ним.
АНЯ.
Он всегда на высоте. Особенно после работы. Он такой возбуждённый!
ВИОЛА.
… Анюта, а я уже соскучилась по Максу. Мы расстались три часа назад… Как я его любила сегодня! И он меня…
АНЯ.
Да, он сегодня был как-то особенно хорош… Он меня тоже так хорошо любил!.. Я даже немножко ревновала…
ВИОЛА.
Слушай, а порознь нельзя? Хотя бы иногда.
АНЯ.
Ты что! Не тот кайф… Втроём … чудесно!
ВИОЛА.
Вообще-то, да, ты права.
Выходит Макс.
МАКС.
Порядок, всё сделал!.. Мне принесут что-нибудь? Жрать хочу!
Игорь предупредительно слушает.
ИГОРЬ.
Пятнадцать секунд! Хотите аперитив и закуску?
МАКС.
Водки принеси и к ней что-нибудь быстро.
ИГОРЬ.
Слушаюсь!
Игорь уходит.
АНЯ.
Молодчина, Максик! Я тебя люблю…
ВИОЛА.
А я-то как!.. У нас сегодня Вальпургиева ночь!
МАКС.
Девочки! Умоляю! Прошу паузу!
АНЯ.
Да нет, милый, ты не понял. Это праздник здесь, в клубе. Ты « Фауста » читал?
МАКС.
Это в смысле «сильнее, чем Фауст Гёте?»
АНЯ.
Да, там есть описание Вальпургиевой ночи.
МАКС.
Кажется, что-то о чертях.
ВИОЛА.
Сегодня это здесь, в ночном клубе.
МАКС.
Да ты что!.. Это актуально!
АНЯ.
Ты имеешь ввиду нас?
МАКС.
Конечно.
ВИОЛА.
Но учти, мы с Анютой сегодня, 30 апреля, будем ведьмами только до полуночи. А потом, уже Первого мая, станем невестами. 1 мая – праздник невест в Германии.
МАКС.
Как это пикантно… Ой, девчонки, мне срочно надо позвонить. По нашему делу.
АНЯ.
Звони, пожалуйста.
МАКС.
Ну не здесь же. Пойду выйду на улицу.
Официант приносит Максу водку и закуску.
Макс быстро выпивает рюмку, на ходу закусывает и убегает.
За столик в зале садится Раев. Игорь подходит к нему.
ИГОРЬ.
Чего изволите?
Раев оглядывает зал, кабинет, девушек там.
РАЕВ.
Вот что, любезный… Вот эти цветы отнесите вон тем девушкам. А мне дайте ваш фирменный крепкий коктейль.
ИГОРЬ.
Слушаюсь, господин.
Игорь заносит девушкам цветы.
ИГОРЬ.
Это вам…от того мужчины. В вазу поставить?
ВИОЛА.
Поставь, конечно.
Девушки смотрят на Раева, тот приветливо помахал им. Девушки хмыкнули. Слегка ответили. Официант приносит вазочку, ставит в неё цветы у девушек, а Раеву даёт его коктейль.
АНЯ(задумчиво глядя на цветы).
Первые весенние цветы!... Господи, как же мне надоело то, чем мы занимаемся! Ты посмотри на эти цветы…
ВИОЛА.
Да, это хорошо. А деньги тебе не надоели?
АНЯ(словно не слыша).
Как же я вам завидую, цветочки вы мои милые! Ах, если бы я могла бы вот так же… просто цвести в саду среди таких же цветов!
ВИОЛА.
Хорошо говоришь, Анюта! Вообще-то я бы тоже не отказалась.
АНЯ.
И хотя бы на время уйти от этой гадости…
Раев отпивает из бокала и заходит к девушкам.
РАЕВ.
Извините, сударыни, я на секунду, вы позволите?
ВИОЛА.
Пока нашего кавалера нет. Что вас занесло сюда, дедушка?
РАЕВ.
Во-первых, меня зовут Иван Иванович.
ВИОЛА.
Оригинальное имя.
АНЯ.
Просто, супер!
РАЕВ.
Во-вторых, насчёт возраста. У нас у всех, и у цветов тоже, единая душа. «Единая душа – божественное царство.»
ВИОЛА.
Вы что, священник?
РАЕВ.
Ну что вы! А в-третьих, я пришёл сюда отметить праздник Святой Вальпургии.
АНЯ.
Вы что, немец?
РАЕВ.
Нет, я русский… европеец. Мне нравится этот праздник тем, что он несёт в себе истинно праздничный смысл.
ВИОЛА.
Это какой же?
РАЕВ.
Сначала – очиститься, а потом – устремиться к свету…А ведь мы с вами виделись уже однажды года три назад. Я вам ещё пытался помочь с машиной. Помните?
АНЯ.
Нет, нет, что вы, это не мы!
РАЕВ.
У меня ещё потом какой-то парень машину угнал. И переехал меня ей же.
ВИОЛА.
Какой ужас!
РАЕВ.
Но этого вы уже видеть не могли, я забежал за угол дома… Ногу мне потом ампутировали.
АНЯ.
Господи, вы такие вещи говорите!.. Конечно, это не мы были.
РАЕВ.
Значит, показалось, извините.
АНЯ.
Спасибо вам за цветы.
РАЕВ.
Они из моего сада.
АНЯ(мечтательно).
Я завидую цветам!
РАЕВ.
Вы им не уступаете по красоте.
АНЯ.
Я имею ввиду совсем другое.
ВИОЛА.
Она имеет ввиду образ жизни.
РАЕВ.
Перекрёстное опыление?
АНЯ.
Да нет, я вообще… красота, солнце, аромат…
РАЕВ.
А ещё… только цветы знают, что луну … можно пить.
ВИОЛА.
Красиво! И какая она на вкус?
РАЕВ.
Как молочный ликёр.
ВИОЛА.
Но он очень крепкий.
РАЕВ.
Да, цветы хмелеют до утра, закрыв свои головки. А на рассвете они слушают…
АНЯ.
Петухов?
РАЕВ.
Ну и петухов, конечно… Но есть и более тонкие звуки. Например, когда капля росы падает с лепестка на другую каплю на листике, раздаётся тихий-тихий звон. Этот звон способен услышать только сам цветок.
АНЯ.
Я тоже хочу его услышать.
ВИОЛА.
И я хочу!
РАЕВ.
Обязательно услышите, став… цветочками в моём саду на крыше на двенадцатом этаже. И при этом сами будете тянуться и раскрываться навстречу восходящему солнцу.
АНЯ.
Чудесно!
ВИОЛА.
Никогда так ничего не хотела!
РАЕВ.
Очень просто. Как вас зовут?
АНЯ.
Аня и Виола.
РАЕВ.
Прекрасно! Даже и переименовывать не придётся. Вы уже цветы!.. Анютины глазки и Виола – это одно и то же.
АНЯ.
Чудесно!
Прибегает Макс, обнимает девушек.
ВИОЛА.
Иван Иванович, а можно нашему кавалеру тоже стать цветком в вашем саду?
Раев пристально смотрит на Макса. Узнав в нём своего угонщика, встаёт и, сильно хромая, взволнованно ходит по кабинету. Тихо говорит при этом: «Так это, значит, вы…»
РАЕВ(Максу).
Вы кто по профессии, молодой человек?
МАКС.
А что такое?.. Ну что-то вроде мастера автосервиса… Что у вас с ногой, Иван Иванович?
РАЕВ.
Ампутирована… после автоаварии.
МАКС.
Извините…(девушкам) Вы что, решили стать цветами?
АНЯ.
Да, Максик. И тебе советуем. Пора прекратить эти мерзости жизни.
МАКС.
Вообще-то… согласен с вами… Хотя иногда бывает хорошо.
РАЕВ.
А Максу тоже просто стать цветком. Он будет Маком.
МАКС.
Наркотик?
РАЕВ.
Не без этого.
МАКС.
Согласен. Жизнь под кайфом… Иван Иванович, а вам с вашей ногой не трудно ездить в ваш сад?
РАЕВ.
У меня исключительно вертикальный транспорт.
МАКС.
Что это?
РАЕВ.
Лифт. Мой сад находится на крыше моего дома на двенадцатом этаже.
МАКС.
Здорово!
РАЕВ.
Близко к солнцу и небу!
МАКС.
Осталось самое простое – превратиться в цветы.
РАЕВ.
Это абсолютно реально – особенно, в эту волшебную ночь. Прикоснитеськ вашему букету первоцветов… И я жду вас в своём саду на крыше.
Голос ведущего праздника: «Начинаем праздник Вальпургиевой ночи!
Девушки! Кто хочет быть ведьмами?»
ВИОЛА и АНЯ.
Мы! Мы!
РАЕВ.
Я пойду посмотрю…
Раев уходит за свой столик.
Девушки убегают и вскоре возвращаются в рваных платьях ведьм.
Звучит современная жуткая музыка «нечистой силы.»
РАЕВ(официанту).
У вас нет случайно бумажной ведьмы?
ИГОРЬ.
Ведьмы заготовлены. Ближе к полуночи принесу, не волнуйтесь.
Девушки танцуют. К ним присоединяются Макс и танцующие молодые люди.
ГОЛОС ВЕДУЩЕГО(из «Фауста»).
На Брокен ведьмы скачут в ряд.
Овёс взошёл, ячмень не сжат.
Там Уриан, князь мракобесья,
Красуется у поднебесья.
По воздуху летит отряд,
Козлы и всадницы смердят…
Ползут мужчины, как улитки,
А видите, как бабы прытки.
Где пахнет злом, там бабий род
Уходит за версту вперёд.
Ещё довольно это спорно.
Как ваша баба ни проворна,
Её мужчина, хоть и хром,
Опередит одним прыжком…
Раев внимательно наблюдает за ними, попивая коктейль.
На последних словах он вдруг пускается в пляс на хромой ноге.
РАЕВ(в танце - Максу).
Ты, случайно, не угонял машины? Не бойся, я никому не скажу.
МАКС.
Ты что, дед, с ума сошёл!.. Ой, извините, Иван Иванович…Ну разве я похож на разбойника?..
РАЕВ(тихо).
Очень похож…
ВИОЛА.
А вы – лихо, Иван Иванович! Прямо как у Гёте!
Раев, отдуваясь, садится за свой столик.
Официант разносит маленьких чёрных ведьм.
ИГОРЬ(Раеву).
Ровно в полночь сожгите её на свечке.
РАЕВ.
Спасибо, дорогой…
Часы громко бьют полночь.
Музыка резко смолкает.
ГОЛОС ВЕДУЩЕГО.
Сожжём наших ведьм, господа!..(все жгут ведьм на свечках) С праздником Первого мая, с праздником невест, господа!.. Кто хочет стать невестами?!
ВИОЛА и АНЯ.
Мы, мы хотим!
Они убегают и вскоре возвращаются с фатой на голове.
Нежная музыка. Молодёжь танцует.
Раев, глядя на них, выпивает «за невест» свой коктейль.
Затемнение.
Третья картина.
На фабрике клеёнок. Кабинет Полины Павловны Ясной.
Без стука выбегает Марчелло.
МАРЧЕЛЛО.
Привет! Принёс очередную порцию цветов.(бросает на стол пачку фото)
ЯСНАЯ.
Простите, я здесь человек новый, мы с вами незнакомы.
МАРЧЕЛЛО.
А, да-да,.. Я – Марчелло!
ЯСНАЯ.
Мастрояни?
МАРЧЕЛЛО.
Ваш юмор понял. Это мой псевдоним. Я – фотохудожник Будимир Погорелов.
ЯСНАЯ(смотрит фото).
Простите, господин Погорелов, но наши покупатели… перестали реагировать на ваши цветы.
МАРЧЕЛЛО.
То есть как! Пять лет реагировали, а теперь перестали?
ЯСНАЯ.
Это бывает… Возьмите, пожалуйста.(отдаёт ему пачку)
МАРЧЕЛЛО.
Директор на месте?
ЯСНАЯ.
Да, конечно. Собственно, это её распоряжение.
МАРЧЕЛЛО.
Я постоянный автор журнала «Мой чудный сад»! И мне отказывают на какой-то фабрике каких-то паршивых клеёнок?
ЯСНАЯ.
Да… Это бывает… Всего доброго,.. Марчелло.
Марчелло уходит, фыркнув и хлопнув дверью.
Через минуту в кабинет стучат.
ЯСНАЯ.
Да, да, войдите.
В кабинет входит Раев с букетом весенних цветов.
РАЕВ.
Здравствуйте, Полина Павловна. Позвольте представиться: Раев, Иван
Иванович, фотограф.
ЯСНАЯ.
Иван Иванович, наконец-то!.. Спасибо за цветы!
РАЕВ.
А почему «наконец-то?» Я пришёл сразу после вашего звонка.
ЯСНАЯ.
Нет-нет, я имею ввиду нетерпение знакомства с вами. Я же новый человек на фабрике. Но в этой области – не новичок. И я впервые сталкиваюсь с тем, что спрос на клеёнки в первую очередь определяет фотограф.
РАЕВ.
Чуть-чуть поправлю, Полина Павловна: фотограф цветов, выращенных своими руками. Причём, и выращивать цветы, и фотографировать я стал всего год назад, когда вышел на пенсию после своей… инвалидной артели.
ЯСНАЯ.
Да что вы говорите! Вот, оказывается, в чём секрет вашей уникальности. Фотографируете то, что сами вырастили… А вообще, кто вы по профессии?
РАЕВ.
До ампутации ноги после аварии три года назад был режиссёром праздников.
ЯСНАЯ.
Ах, вот, в чём дело!..
РАЕВ.
Вы думаете – в этом?
ЯСНАЯ.
Дело в том, что я интересовалась у своих знакомых, которые купили нашу с вами клеёнку: что им в ней понравилось? Они сказали удивительную вещь…(подходит к висящему образцу клеёнки)
РАЕВ.
Что они вам сказали, Полина Павловна?
ЯСНАЯ.
Когда они садятся за стол с нашей клеёнкой, испытывают ощущение праздника. Хотя на дворе – будни… Ваши близкие, наверное, всегда испытывают чувство праздника от вас.
РАЕВ.
Нет.
ЯСНАЯ.
Не может быть.
РАЕВ.
Может. У меня просто нет никого… Так получилось…
ЯСНАЯ.
Простите…
РАЕВ.
Как вы ещё далеки от разгадки моего фокуса!
ЯСНАЯ.
Да что вы?
РАЕВ.
Да… Я очень близок вообще к цветам.
ЯСНАЯ.
Это понятно.
РАЕВ.
Мы с ними… родственники… Вселенская душа – божественное царство.
ЯСНАЯ.
Понимаю… Вы что-нибудь принесли, Иван Иванович?
РАЕВ(достаёт фото).
…Это – цветок примулы. Сразу после того, как в ней побывал шмель.
Кстати, шмель на моём двенадцатом этаже – большая редкость. Они не любят так высоко летать.
ЯСНАЯ.
На фото видно, что она вся трепещет. Потрясающе!
РАЕВ.
Теперь вы понимаете, почему люди испытывают праздник, садясь за такой стол?
ЯСНАЯ.
О да!..(взволнованно ходит) …Я хочу, чтобы моя жизнь была созвучна цветам, и чтобы цветы в моей жизни занимали главное место! Кажется, это единственный способ оптимизации жизни…Я поэтому перешла с фабрики скатертей и постельного белья на фабрику клеёнок. Здесь
больше цветов. В том числе и ваших…
РАЕВ.
Странно, но со мной произошло то же самое. С тех пор, как завёл свой сад.
ЯСНАЯ.
Правда?
РАЕВ.
А чего мне врать.
ЯСНАЯ.
Думаю, что это ваше настроение тоже передаётся нашим клеёнкам. (смотрит на букет первоцветов) Чудные цветы!
РАЕВ.
Простите, Полина Павловна, а вы не хотели бы… стать цветком?
ЯСНАЯ.
Стать?
РАЕВ.
Именно, стать. И жить жизнью цветов.
ЯСНАЯ.
…Представила себе.
РАЕВ.
Ну и как?
ЯСНАЯ.
Сказка!
РАЕВ.
Со мною это уже происходит… Только я – мотылёк.
ЯСНАЯ.
Мотылёк? Как в фильме? Там, между прочим, Мотылёк – Ричард Гир!
РАЕВ.
Хм, не знал… А каким цветком хотели бы стать вы?
ЯСНАЯ.
Не знаю. Надо подумать.
РАЕВ.
Здесь должна быть максимальная органика… Как ваша фамилия?
ЯСНАЯ.
Ясная.
РАЕВ.
Фантастика! Это же моя мечта!
ЯСНАЯ.
В каком смысле?
РАЕВ.
Мой любимый цветок, который я никак не могу привлечь к себе в сад,- это яснотка-белая.
ЯСНАЯ.
Первый раз слышу.
РАЕВ.
Это – цветок крапивы.
ЯСНАЯ.
Крапивы?..
РАЕВ.
Да! И это прекрасно! Потому что яснотка, в отличие от других цветов, однолюб. Или – однолюбка.
ЯСНАЯ.
Это я!
РАЕВ.
Чудесно! Извините, Полина Павловна, мне нужно сейчас идти, хоть и не хочется… До скорого свидания. Жду вас в моём саду…
ЯСНАЯ.
Я попробую…
Затемнение.
Действие второе.
Четвёртая картина.
В луче света перед сценой зловеще встречаются Марчелло и Зорин.
МАРЧЕЛЛО.
Давно не виделись, старик. Спасибо тебе большое, ты сделал всё, как надо. Как всё прошло?
ЗОРИН.
Он дал очень хорошие, необычные фото цветов… Хочешь, сравню с твоими?
МАРЧЕЛЛО.
Слушай, я хорошо знаю себе цену!
ЗОРИН.
Понимаешь, Марчелло, у Раева – свой сад. Поэтому со своими цветами он живёт одной жизнью. А ты – просто прохожий.
МАРЧЕЛЛО.
Между прочим, Есенин тоже себя так называл!
ЗОРИН.
Ну да… А ты не пробовал снимать цветы крупнее – тычинки и пестики? Как Раев.
МАРЧЕЛЛО.
Не говори мне о нём!.. Пробовал… Они получаются какие-то безжизненные… чёрные.
ЗОРИН.
Почему же у Ивана Ивановича они живые тогда?
МАРЧЕЛЛО.
Чёрт его знает!
ЗОРИН.
Я думаю, причина – в максимальной органике… Мы ему дали первую
премию.
МАРЧЕЛЛО.
Чёрт! А мне?
ЗОРИН.
Тебе – поощрительную… В общем, всё получилось, как ты и просил. А он
отстал от твоих клеёнок?
МАРЧЕЛЛО.
В том-то и дело, что нет! Всё впустую…
ЗОРИН.
Вот как? Может, тебе бросить клеёнки?
МАРЧЕЛЛО.
Вот ему!.. Слушай, Зорин…Вы же собираетесь его награждать?
ЗОРИН.
Конечно! У нас в журнале традиция – награждать победителя конкурса
экзотическим цветком.
МАРЧЕЛЛО.
Отлично!.. Я знаю, какой ему цветок вручить.
ЗОРИН.
Какой?
МАРЧЕЛЛО.
Жёлтый олеандр.
ЗОРИН.
Великолепно! Мы олеандр ещё не вручали ни разу… А почему его?
МАРЧЕЛЛО.
Считай, это мой каприз. И это моя последняя просьба.
ЗОРИН.
Хорошо. Кстати, ты сам ему можешь вручить свой олеандр, как член редколлегии журнала.
МАРЧЕЛЛО.
Во всяком случае, я составлю к нему сопроводительную открытку. А вручить всё-таки лучше главному редактору.
ЗОРИН.
Ты прав… Ну вот и хорошо. Я рад, что мне удалось выполнить твою просьбу…Желаю тебе…
МАРЧЕЛЛО.
А я тебе…
Гаснет луч света.
На сцене – сад Раева на двенадцатом этаже из цветов в человеческий рост с большими тычинками и пестиками, которые колышатся от прикосновения к ним. Среди них – несколько шезлонгов, похожих на гинекологические кресла, ручки и спинки которых выполнены в виде зелёных цветочных лепестков. Здесь
же – старая деревянная бочка.
В сад выходят Аня и Виола.
ВИОЛА.
Боже мой, какая прелесть!
АНЯ.
Неужели сбывается мечта?
ВИОЛА.
Мечта о чём?
АНЯ.
О красоте. О гармонии.
ВИОЛА.
Может быть… (оглядывает «гинекологические кресла») Что-то мне тревожно… Иван Иванович, вы здесь?..
Из чащи пестиков и тычинок выходит Раев.
РАЕВ.
А, девочки! Виола, Анюта, добро пожаловать в сад! А что же Макс?
ВИОЛА.
Он будет позже.
РАЕВ.
Что, очень занят?
АНЯ.
Вроде того.
РАЕВ.
Ясно… Но я смотрю, вы не совсем готовы… к чуду.
АНЯ .
Ну нет, к чуду мы всегда готовы.
РАЕВ.
Тогда… что это на вас надето?
ВИОЛА.
Как что! Вы что, не видите? Это джинсы.
РАЕВ.
Именно, вижу. Вы же пришли стать цветами. Надлежит быть… с обнажённым нижним бюстом… Превращение в цветок – это вам не
шляпу надеть!
ВИОЛА.
Какая прелесть!
АНЯ.
Что, совсем?
РАЕВ.
Конечно. Иначе как вас опылять, оплодотворять?.. Раздевайтесь и прошу сюда…В эти лонгшезы.
Девушки снимают с себя всё снизу и укладываются в кресла среди зелени и тычинок.
«Вылетают» несколько парней-насекомых, осуществляющих перекрёстное опыление цветов.
«Вылетает» и Шмель и тоже в очередь участвует в опылении, оказывая больше внимания Виоле.
Звучит знаменитая песня на французском языке из фильма «Эммануэль».
Появляется Макс в красной рубахе. Ему Иван Иванович показывает жестами, что надо снять джинсы и сесть в лонгшез. Макс, превратившись таким образом в мак, ложится, и к нему также применяется насекомыми перекрёстное опыление.
Этот эротический, почти фантастический танец доводит грабителей до полного изнеможения.
Шмель закрывает Виолу собой, ограждая от «перекрёстного опыления».
Опускается вечер.
«Насекомые» улетают.
Французская песня перетекает в мелодию русской песенки Шмеля.
Из-за бочки появляется усталый Шмель, напевая:
На глазах у цветов и всего разнотравья,
Резонируя в гулкости бочки пустой,
Избегая вдыхать пыль дорожного гравия,
Шмель искал себе щель, чтобы встать на постой.
Он умаялся сильно, пыльцу обирая.
Тело грузно, а крыльев размах – невелик.
Но какой тут покой, когда чувственность мая
Успокаиваться нипочём не велит.
Было, чуть не заснул на последней тычинке,-
Ввечеру подустал пожилой хоботок.
Благо, трещину в бочке искать не в новинку,
Подыскать новоселье уже бы не смог.
Заходит солнце. Наступает ночь… Занимается рассвет. Песенка Шмеля продолжается:
От тычинок с трудом дотянул до покоя.
В темноте вспоминал каждый венчик цветной.
И никак не понять, что же это такое,
Что так сладко под старость владеет тобой.
С этим чувством всю ночь трепетал наш лохматый,
Словно что-то прося у шмелиных богов.
И когда он под утро забыл о затратах,
То почувствовал Шмель, что ещё о-го-го!
Шмель, пробудившись, внимательно обходит свои цветы, поглаживая их, особенно Виолу.
Цветы с большим трудом просыпаются.
Виола тянется к Шмелю.
Восходит солнце.
Утром в саду появляется Полина Павловна Ясная в ярко-зелёной юбке и белой шляпке.
Навстречу ей выходит Шмель, пытается её обнять. Она отстраняется. Иван Иванович, заметив эти инсинуации, подбегает и резко отталкивает Шмеля от своей «Яснотки белой».
РАЕВ.
Господин Шмель! Это не ваш цветок!
ШМЕЛЬ.
А в чём, собственно, дело?
РАЕВ.
Ваши объекты - там, там и там (показывает на лежащих в изнеможении молодых людей)… А здесь чтобы я вас не видел! Это – мой цветок, моя Яснотка белая и только моя!.. Если ещё раз увижу тебя рядом с Ясноткой, ... выгоню вообще отсюда!
ШМЕЛЬ.
О, простите,.. господин Мотылёк, если не ошибаюсь. Теперь я вижу…
РАЕВ.
Вот именно Мотылёк, эксклюзивно - Мотылёк!
Иван Иванович и Полина Павловна танцуют лирический танец в сопровождении мелодии из фильма «Эммануэль».
Шмель продолжает опылять цветы, выделяя среди них Виолу. Вновь прилетают и молодые опылители.
Выходит Марчелло. В руках у него – подарочно оформленный жёлтый олеандр в горшочке.
МАРЧЕЛЛО(оглядываясь).
…Теперь я понимаю, почему он взял первое место! Это же – чистая эротика…
ЯСНАЯ.
Господин Погорелов? Что вам угодно?
МАРЧЕЛЛО.
О, какая встреча, э … Не ожидал… Мне нужен Раев Иван Иванович.
ЯСНАЯ.
Иван Иванович,.. вы свободны для общения?
РАЕВ(выходит из задумчивости).
С вами – всегда.
ЯСНАЯ.
Тут к вам пришли.
МАРЧЕЛЛО.
Так это вы Иван Иванович?
РАЕВ.
Чем могу служить?
МАРЧЕЛЛО.
Я член редколлегии журнала «Мой чудный сад».
РАЕВ.
Очень приятно.
МАРЧЕЛЛО.
Я вижу причину, по которой вы не пришли в редакцию на церемонию вручения вам первой премии за фотографии .
РАЕВ.
Да, я был очень занят… перекрёстным опылением моих цветов.
МАРЧЕЛЛО.
Я вас понимаю… Я направлен редколлегией журнала вручить вам приз.
РАЕВ.
Что это за цветок?
МАРЧЕЛЛО.
Это жёлтый олеандр. Традиция нашего журнала – приз победителю конкурса – какой-нибудь экзотический цветок.
РАЕВ.
Благодарю вас!
МАРЧЕЛЛО.
Жёлтый олеандр – это символ любви и врачеватель больного сердца.
РАЕВ.
И то, и другое – весьма актуально.
МАРЧЕЛЛО.
Настой листьев и стебля олеандра оздоравливает мышцы и сосуды сердца. Им лечили доктора армий Александра Македонского и Наполеона. Рекомендовал олеандр для лечения и Парацельс. Здоровья вам!
ЯСНАЯ.
Иван, можно тебя на минутку? (отводит его в сторону) От этого человека исходит зло и опасность!
РАЕВ.
Ты думаешь?
ЯСНАЯ.
Я чувствую и я уверена. Это же – твой конкурент по клеёнкам.
РАЕВ.
Да что ты!
ЯСНАЯ.
Я знаю жёлтый олеандр. У меня на фабрике есть список ядовитых цветов. Чтобы случайно не попали на клеёнку. Жёлтый олеандр приносит смерть!
РАЕВ.
Ах, вот оно что! Значит, ещё один разбойник!
ЯСНАЯ.
Его псевдоним – Марчелло.
РАЕВ.
Ага, очень кстати!.. Итальянский псевдоним… Флоренция… Данте…«Божественная комедия»… Ну что же, хорошо, Марчелло! Тогда добро пожаловать в ад!.. Присядьте, Марчелло. Я вам отплачу за ваше добро…
МАРЧЕЛЛО.
Ну что вы, дорогой Иван Иванович, я же совершенно бескорыстно…
Тем не менее Марчелло садится в ожидании «добра».
ВИОЛА(кричит и стонет).
О, боже мой! Сколько можно! Я больше не могу!
АНЯ.
Просто кошмар!.. Иван Иванович! Спасите!
МАКС.
А-а-а!..
РАЕВ.
Милые девушки и отдельно взятый юноша! Вы что же думаете, за ваши детские шалости с автомобилями и с некоторыми жертвами ваших угонов
вас нужно погладить по головке?
ВИОЛА.
Простите нас!
МАКС.
Клянусь, мы больше не будем!
АНЯ.
Отпустите нас домой!
РАЕВ.
Ну, нет, домой вы долго не вернётесь!.. Великий Данте вам назначил ад и чистилище!..(кричит Шмелю) Эй, Шмель!
Шмель подобострастно подбегает к Раеву.
ШМЕЛЬ.
Слушаю вас, хозяин.
РАЕВ.
Вот что, Шмель. Отныне ты будешь Минотавром. Ты будешь охранять Седьмой круг Ада, предназначенный именно для таких, как они. Ты, Марчелло, тоже остаёшься с ними, как потенциальный убийца. Вас ждёт кипящая кровь. Твоя задача, Минотавр, следить, чтобы никто из них не высовывал высоко голову над кровавой поверхностью… Да будет Ад!
В воздухе возникает проекция бурлящей крови, в которой барахтаются Аня, Виола, Макс и Марчелло. (Или набрасывается на них кровавое марлевое покрывало).
РАЕВ (Шмелю-Минотавру).
Когда закончится изгнание дьявола, приведёшь всю эту компанию вот по этому адресу. (Даёт ему записку) Пойдём, любимая моя Яснотка, у нас ещё много дел.
Раев и Ясная уходят.
ШМЕЛЬ (кричит).
А ну, не высовываться, негодяи!.. Виола, я здесь, с тобой!
Затемнение.
Пятая картина.
Декорация первой картины – квартира Гая и Норы.
Гай отплясывает под песню Ю. Антонова «Ах, любовь – золотая лестница». На столе – ноутбук для слепых и аудио-плейер.
Гай слышит щелчок замка входной двери, переключается на Моцарта и под музыку садится за свой ноутбук .
Выходит Нора.
НОРА.
Работаешь над повестью, милый?
ГАЙ.
Над второй главой: как мы с тобой познакомились в вашем институте этнографии имени Миклухо-Маклая. Я пришёл брать
интервью по поводу бразильских кожаных ритуальных масок. Я
писал статью о бразильском карнавале и меня направили к тебе.
Это была судьба!
НОРА.
У меня сейчас в магазине было гениальное озарение.
ГАЙ.
По части продуктов?
Нора вынимает из пакета какие-то пахучие продукты и бутылку вермута.
Гай нюхает с удовольствием свёртки.
НОРА.
Ну, в общем-то, да.
ГАЙ.
О, вермут купила?
НОРА.
Да, чтобы был… Кстати, как ты думаешь, почему всё-таки Пастернак в созвучии с Лермонтовым употребил «вермут»? Есть же много других созвучных слов: верба, ферма…
ГАЙ.
Вермут – это полынь, русская степь, Русь… «Я жизнь, как
Лермонтова дрожь, как губы в вермут окунал». Гениально!.. Так
что за озарение тебя посетило?
НОРА.
Один из разделов моей докторской диссертации – ритуальные блюда. Скоро наша Троица. И я на ней споткнулась.
ГАЙ.
Почему? Разве на Троицу нет ритуальных блюд?
НОРА.
Есть. Но все они какие-то безликие, формальные, вымученные. И
вот я подумала об иконе Андрея Рублёва «Троица». Там над ангелами - гроздь винограда, а в чаше – кусок мяса ритуального
тельца…
ГАЙ.
Я понял тебя: Андрей Рублёв сам как бы предлагает составляющие
ритуальных блюд на праздник Троицы - говядину и виноград, да?
НОРА.
Молодец! Точно!
ГАЙ.
Это ты – молодец. Правда, - гениальное озарение. ( нюхает колбасу, сыр) …Какие запахи!
НОРА(садится к своему компьютеру).
Посмотрю-ка я в Интернете блюда из винограда. Может быть, есть
что-нибудь с говядиной… Слушай, Иван Иванович так и не звонил? Он же хотел зайти ещё месяц назад, после Вальпургиевой ночи.
ГАЙ.
Звонил. Сказал, что очень занят… перекрёстным опылением.
НОРА.
Ах, да, ведь у него сад… Но ведь перекрёстным опылением занимаются, по-моему, насекомые.
ГАЙ.
Ну да, он и сказал, что стал… мотыльком. Очень на него похоже, с его фантазией.
НОРА.
Хм, мотыльком… Однако!..(смотрит в Интернете) Вот, есть такие блюда! Ничего не надо выдумывать… Я обеспечу нашу Троицу ритуальными блюдами!
ГАЙ.
А ты говорила, ритуалы разрабатываются народом веками.
НОРА.
Я просто заполняю историческую пустоту, как доктор наук. Ведь эти блюда станут частью моей докторской диссертации. Учёный имеет на это право. Более того, это его обязанность!.. Но вообще, ты знаешь, милый, твой Иван Иванович не совсем прав.
ГАЙ.
Насчёт перекрёстного опыления?
НОРА.
Нет. Насчёт праздников вообще. Он говорил, что настоящий праздник предусматривает предшествующее очищение.
ГАЙ.
Ну, это в идеале.
НОРА.
Нет, дело не в этом. Очищение – это, конечно, хорошо. Но не обязательно. Настоящий праздник – это ощущение радостной перспективы (игриво смотрит на мужа). Дорогой, давай слегка поритуальничаем.
ГАЙ.
Ты же знаешь, я всегда – за! А какой праздник?
НОРА.
Перенесёмся на Британские острова…
ГАЙ.
Но моя повесть…
НОРА.
Прервись. Я думаю, после этого британского обряда твоя повесть только обогатится.
ГАЙ.
Тогда бросаю…
НОРА.
Итак, у нас на дворе – май месяц. Представим май на Британских островах… Нам понадобится майское дерево. Это принято по всей Европе в мае.
ГАЙ.
Я знаю. Но где мы его возьмём?
НОРА.
У нас на кухне. Растение с высоким стволом. Не знаю, как называется. Это годится.
ГАЙ.
Лёгкий исторически-фаллический привкус?
НОРА.
Именно так! Ты зришь в корень.
Нора приносит из кухни высокое растение, ставит его посредине
на табуретку.
Включает на своём компьютере музыку в стиле кантри.
НОРА.
Начинаем хоровод вокруг майского дерева. Попробуй поймай меня! «Поймай» - от слова «май»!
Слепой Гай под музыку начинает ловить Нору.
ГАЙ.
Очень удобно. Мне для этой игры не надо завязывать глаза.
НОРА.
А мне-то как удобно! Я вообще могу не одеваться.
ГАЙ.
Ты хочешь сказать, что ты… неодета?
НОРА (понемногу раздеваясь).
А ты определи… Я помню, что писал о майском празднике в шестнадцатом веке Филипп Стейбс: « Жители каждого прихода или деревни собираются все вместе – женщины, мужчины, старики, дети и уходят кучками в лес или в горы. Проводят всю ночь в развлечениях и возвращаются, неся с собой зелёные ветки для украшения своих жилищ. Я слышал от людей серьёзных и со вполне установившейся репутацией, что на несколько десятков девушек, которые ночью в мае ходят в лес, едва ли третья часть возвращается домой, не потеряв невинности».
Звонок телефона. Трубку берёт Гай.
ГАЙ.
Невинности?..Да, да!.. А, Иван, привет! Лёгок на помине. Ты что-то пропал совсем. Обещал ведь зайти… Сейчас можешь зайти? Отлично! Ждём (отключает телефон). Он сейчас поднимется.
НОРА (быстро одевается).
Никогда не общалась по-человечески с мотыльком.
ГАЙ.
Сейчас у тебя появится такая возможность.
Звонок в дверь. Гай идёт открывать.
ГАЙ.
Я открою Ивану…
РАЕВ.
Здравствуйте, господа!.. Я не помешал?
НОРА.
Вы как раз вовремя, Иван Иванович. Мы отмечаем весенний расцвет в природе.
РАЕВ.
Отлично! Погода чудесная. Всё цветёт.
ГАЙ.
Так куда же ты запропастился?
РАЕВ.
…Пришлось поработать экзорцистом.
НОРА.
Ого! Экзорцист – это изгоняющий дьявола!
РАЕВ.
Именно так!.. В Немецком ночном клубе меня ждал сюрприз. Я там встретил своих очаровательных давних врагов, лишивших меня моей ноги и автомобиля. Я их убедил стать цветами в моём саду на крыше. Они думали, что это просто красиво и нежно.
НОРА.
А на самом деле?
РАЕВ.
На самом деле цветы живут очень напряжённой и суровой жизнью с явной перспективой вырождения и гибели.
ГАЙ.
Ну, если вдуматься, на свете всё так.
РАЕВ.
Только разбойничать не надо!.. Так я стал экзорцистом.
НОРА.
Термин времён испанской инквизиции.
РАЕВ.
Я размышлял о приемлемом наказании для моих врагов. К ним, кстати, присовокупился ещё один, который пытался меня отравить ядовитым цветком. Этот четвёртый – фотограф. Он себя мнит папарацци и придумал себе псевдоним Марчелло. Он меня и вывел на … Данте. Этому способствовали цветы, которые мой воспалённый мозг назвал по-латыни «флора». Так я пришёл к Флоренции. А там до Данте рукой подать. Я посчитал, что его «Ад» - это достойнее всего для моих разбойников. Седьмой круг ада как раз для таких, как они… Кстати, Нора, вы как специалист можете мне сказать, сколько времени нужно для изгнания дьявола из человека?
НОРА.
Одну секунду, Иван Иванович ( Смотрит в компьютере)
ГАЙ.
Что, они там у тебя в аду кипят?
РАЕВ.
Да, я им это устроил. По знакомству! Кипят в крови.
НОРА.
Какой ужас!.. Нужно 20 минут.
РАЕВ.
Такая точность?
НОРА.
В 1991-м году в Америке ритуал изгнания бесов был показан в прямом эфире. Длилось это 20 минут… Впрочем, сцена в аду в опере Моцарта «Дон Жуан» длится 7 минут.
ГАЙ.
Ну, уж нет, Моцарта - вот им!
РАЕВ.
Вот именно!.. Нора, вы, как учёный , видели когда-нибудь результат изгнания дьявола?
НОРА.
Я же не инквизитор!
ГАЙ.
Меня в своё время ты успешно подвергла чистилищу.
НОРА.
У тебя это был не дьявол, а маленький бесёнок, который, кстати, иногда просто необходим. ( Раеву ) А ваш результат – интересен … мне, как учёному.
РАЕВ.
Можно этот результат представить вам прямо на квартире?
НОРА.
А это не страшно?
РАЕВ.
Думаю, наоборот (Нора кивает. Раев смотрит на часы, набирает телефон) … Шмель! Всё, хватит с них. Как они себя ведут?.. Ну и хорошо. Заканчивай. И – всех сюда!..
ГАЙ.
Правильно, тащи их сюда, Иван! Я им сам головы поотрываю!
РАЕВ.
Это – лишнее. Думаю, они теперь – сама кротость.
НОРА.
Можно будет их сфотографировать?
РАЕВ.
На доску почёта?
НОРА.
Вроде того. Как этнографический материал.
РАЕВ.
А вы считаете, что разбойники – это этнографическое явление?
НОРА.
Из которых изгнали дьявола, – конечно!
Звонок в дверь. Нора идёт открывать.
Выходят бодрый Шмель, понурые Марчелло, Макс, Аня и Виола. Виола тянется к Шмелю.
РАЕВ.
Дорогие хозяева, позвольте вам представить: господин Шмель!
(Шмель церемонно кланяется) … и его подопечные разбойники. Надеюсь – бывшие… Между прочим, самого Данте два раза приговорили к смерти и один раз – к изгнанию. Похоронен Данте в двух местах в Италии – в Равенне и во Флоренции… Кто ещё в мире может похвастаться своими двумя могилами? Вполне в духе его «Божественной комедии»! Сначала – ад, потом – чистилище, затем – рай. Кстати, молодые люди, если вы будете себя правильно вести, то вас ждёт именно эта цепочка. Первый этап вы прошли… Скажи, Шмель-Минотавр, как всё прошло?
ШМЕЛЬ.
Чудесно, хозяин! Весьма изящно. Прокипели в крови ребятки. Позвольте вам доложить, хозяин : ваш сад не пострадал. По-моему, стал только богаче: такое удобрение!
РАЕВ.
А как эти четверо?
ШМЕЛЬ.
Боюсь, что они сильно контужены и теперь – инвалиды. Опасаюсь за их судьбу.
РАЕВ.
Можешь не опасаться. Я их уже пристроил в чистилище – в нашу артель инвалидов. Адрес: Ленинский проспект, дом 13… Кругом! Шагом марш!
Разбойники разворачиваются и уходят.
Виола, уходя, с надеждой оборачивается на Шмеля.
ГАЙ.
А вообще ты прав, Иван. Наша артель – самое настоящее чистилище. Я помню, когда я из этого адского мира попал после аварии в нашу артель, это был просто глоток чистого воздуха. Какие люди, какой мастер!
РАЕВ.
Вот-вот, я Аристархычу уже позвонил. Сказал ему про контингент. Его реакция была однозначна: « Я их выправлю!» Для меня наша артель тоже играла очистительную роль. Я уже не говорю о знакомстве с тобой и Норой.
НОРА.
Нам тоже приятно, Иван Иванович… А почему вы не женитесь?
ГАЙ.
Да, Иван, ты что-то в бобылях засиделся.
РАЕВ.
Вы, друзья, опередили мой следующий сюрприз.
ГАЙ.
Неуж-то сподобился?
РАЕВ.
Фантастическая встреча! Хотите представлю?
НОРА.
Жаждем!
РАЕВ.
Я почему-то так и думал. Поэтому ждать долго не придётся. Она меня во дворе ждёт.
НОРА.
Как вам не стыдно, Иван Иванович! Немедленно сюда!
РАЕВ(Звонит по телефону).
Яснотка, поднимайся сюда… Абсолютно удобно, даже необходимо.
ГАЙ.
Яснотка?
РАЕВ.
Это мы так друг друга иногда называем : я её – Яснотка белая, она меня – Мотылёк.
НОРА.
Что сей сон означает?
РАЕВ.
Яснотка белая – это цветок крапивы. Характерен тем, что его опыляет только один мотылёк. В отличие от других цветов – тех опыляют все, кому ни попадя.
ГАЙ.
Высший класс!
НОРА.
Уникально!
Звонок в дверь.
РАЕВ.
Вы позволите, я открою?..(Идёт открывать дверь. Возвращается с Ясной) Господа, позвольте вам представить: Полина Павловна, моя невеста.
НОРА.
Нора. А это мой муж – Серафим.
ЯСНАЯ.
Очень приятно! Извините, ради бога, за вторжение.
ГАЙ.
Что вы, Полина Павловна, ваше появление – это настоящий подарок для нас с Норой. У вас ещё и голос такой чудесный!
ШМЕЛЬ.
А меня вы разве не рады видеть, дорогая Яснотка белая?
ЯСНАЯ.
Ах, боже мой, Шмель, я вас сразу не узнала. Вы так в тени стоите.
РАЕВ.
Это его самое место – в тени.
ШМЕЛЬ.
Вы правы, хозяин. Не люблю работать на солнцепёке.
НОРА.
У вас такая интересная компания: Шмель, Яснотка белая… Скажите, Полина,.. можно я вас так буду называть?..
ЯСНАЯ.
Конечно, Нора, я только рада.
НОРА.
Я хотела спросить: когда же свадьба?
РАЕВ.
Да хоть сейчас!
ЯСНАЯ.
Иван, как тебе не совестно!
РАЕВ.
А что такое! Мы – у друзей!
ЯСНАЯ.
Торжественный обед – у меня в квартире через пару дней.
РАЕВ.
Приглашены только вы, мои дорогие. Больше некого.
ЯСНАЯ.
У нас с Иваном нет никого.
НОРА.
Ну, я верю, у вас всё впереди … при таких отношениях… Вот что! Я предлагаю слегка поменять дислокацию. Через два дня – праздник Троицы.
ЯСНАЯ.
Ой, правда!
НОРА.
Свадьба на Троицу – счастливей не бывает! А если это произойдёт на квартире у этнографа, то, как говорит мой муж, - прямо в кровь!
ГАЙ.
Правильно, Нора. Свадьбу играем у нас! Вы как?
ЯСНАЯ.
А не обременительно будет?
НОРА.
Наоборот – радостно!
ШМЕЛЬ.
Иван Иванович, Полина Павловна, умоляю, пригласите меня! В качестве музыкального оформления.
ЯСНАЯ.
Как ты, Ваня?
РАЕВ.
Для него это будет воспитательный акт! А то разбаловался со своим перекрёстным опылением.
ШМЕЛЬ.
Спасибо, Мотылёк. Только тут ничего не поделаешь: меня все ждут!
ГАЙ.
Молодец, Шмель. Опасный молодец.
РАЕВ.
Я ему дам – опасный!
ШМЕЛЬ.
Да что вы, господа! У меня к вам настоящие дружеские чувства!
НОРА.
В общем, стол – на пятерых… Ох, братцы, я вам такой ритуальный стол закачу! Век не забудете.
ЯСНАЯ.
Вы позволите вам помочь, Нора? Я как будто неплохо готовлю.
РАЕВ.
Это правда!
НОРА.
Договоримся…
ЯСНАЯ.
А что за ритуальные блюда? Ужасно интересно!
ШМЕЛЬ.
Мне тоже. Я ведь кроме ритуала опыления ничего не знаю.
ГАЙ.
Отличное невежество!
НОРА.
Ну, так обсудим блюда?
ЯСНАЯ.
Обсудим.
НОРА.
Итак, ваша свадьба на Троицу. Иван Иванович, вы должны знать, что из съедобного изобразил Андрей Рублёв на своей великой иконе?
РАЕВ.
… Над ангелами – гроздь винограда. А в чаше на столе – что-то красное.
НОРА.
Это кусочек мяса ритуального тельца. Из этого и сделаем наши ритуальные блюда.
ЯСНАЯ.
О, я уже знаю, как это приготовить: мясо и виноград.
РАЕВ.
А кстати, Нора, вы можете нам сказать, почему Рублёв это изобразил на своей иконе? Ведь в этом есть какой-то вполне определённый смысл.
НОРА.
Я думаю, и могу только предполагать как учёный, что гроздь винограда и мясо тельца – это связующие элементы христианской Троицы с языческим прошлым. Виноград связан с греческим богом Дионисом. Праздник Диониса, покровителя виноградарства и виноделия, был самым популярным у греков. В дальнейшем у римлян Дионис превратился в Вакха, а праздники соответствующе – в Вакханалии. Кстати, современная интерпретация этого праздника есть в моей докторской диссертации в стихотворном виде.
ГАЙ.
Не удивляйтесь, моя Нора пишет ритуальные стихи.
РАЕВ.
Вы меня всё больше и больше поражаете, Нора.
ЯСНАЯ.
Ты такой впечатлительный, Ванечка.
ГАЙ.
Спой нам , дорогая, про Дионисию – Вакханалию в ночном клубе.
РАЕВ.
В ночном клубе?
НОРА.
Я же говорю, это – современная интерпретация праздника (танцует и поёт).
Любуюсь возвращеньем древних чар
На пире в честь любимца Диониса.
Мне чашу обожжёт опять гончар,
И урожай фалернского уж близок.
Хитоны примеряет рой менад.
Три грации выходят из-за ширмы.
Суровый Зевс по-юношески рад
Такой любви к его родному сыну.
Сам Дионис, вкушая дифирамб
Козлиного талантливого хора,
Готов швырнуть последний свой талант
На праздничность народного задора.
Смешались греки с римлянами тут,
И Вакх смешался с Дионисом древним.
Неважно, как теперь их назовут,
Ты, главное, не думай суеверно,
Что эта радость – твой смертельный грех.
Не может радость быть грехом досужим.
И кто б ты ни был, римлянин иль грек,
Пускай тебе вакханки тут послужат!
Аплодисменты.
ЯСНАЯ.
А у нас на свадьбе будет вакханалия?
РАЕВ.
Яснотка! Что с тобой?
ЯСНАЯ.
Праздник на душе.
НОРА.
Учитывая, что Андрей Рублёв изобразил на своей Троице гроздь винограда, я думаю, что на свадьбе на Троицу… элемент Дионисии- Вакханалии возможен. В качестве этнографической памяти.
ЯСНАЯ.
Продолжим разговор о нашем свадебном меню. Я предлагаю в наши блюда на Троицу из зелени добавить типично июньский ингредиент – одуванчик. А можно я тоже спою на свои стихи.
РАЕВ.
Ты пишешь стихи, Полина?
ЯСНАЯ.
Иногда… на цветочную тему… как замдиректора фабрики клеёнок.
ГАЙ.
Я персонально вас прошу, Полина, спойте!
ЯСНАЯ.
Итак, «Одуванчик … на Троицу» (поёт).
Наш сад с утра обходит старый кот,
Усами задевая подорожник.
Шар одуванчика с высокой круглой ножки,
Как колоколенка, глядит на скромный свой приход.
Внезапный вздох лежащего в траве
Разносит одуванчиковый купол.
На парашютиках как-будто сносит кукол,
А может, - идолов разноплемённых вер.
Головки их с безгрешностью семян
Засеют земли будущих приходов.
Чтобы в июне средь наехавших народов
Мы узнавали греков и славян.
Гай и все восторженно хлопают.
НОРА.
Фантастика, Полина! Это же чистая этнография! Можно я спишу стихи в свою диссертацию?
ЯСНАЯ.
Конечно, можно…Так что, я думаю, мы в троицкий салат добавим листья одуванчика … для легкой свадебной горчинки.
НОРА.
А горячее?
ЯСНАЯ.
Запечём слегка тушёную говядину в виноградных листьях. Подавать будем с ягодами винограда. Как учит Андрей Рублёв.
ГАЙ.
У меня уже слюнки текут.
НОРА.
Потерпи пару дней.
Звонок в дверь.
НОРА.
Кто это может быть?
ГАЙ.
Я давно никого не жду. Кроме Ивана.
РАЕВ.
Мои все у Аристархыча на очищении. Сам я здесь.
Нора идёт открывать.
Слышен голос Виолы.
ГОЛОС ВИОЛЫ.
Простите меня, Шмель ещё здесь?..
Выбегает Виола, бросается на грудь Шмелю.
ВИОЛА.
Шмелюшка, родной мой, я не могу без тебя, я люблю тебя, это правда, правда, правда!
ШМЕЛЬ(тихо).
Боже мой! Неужели это – со мной?.. Ну, ну, Виолочка, милая, успокойся, неудобно. (Раеву) Простите, хозяин!
РАЕВ(Виоле).
Ты что, сбежала?
ВИОЛА.
Я с ума сойду без него! (бросается на колени перед Раевым) Простите меня, Иван Иванович!
РАЕВ.
Ну, ну, Виола, на колени – это лишнее… Что же мне с вами делать?
ВИОЛА.
Разрешите нам с ним вернуться в сад. Я буду тебе верным цветком, Шмелюшка.
ШМЕЛЬ.
…Вы разрешите, хозяин?
РАЕВ.
Да, похоже, для любви чистилища не нужно… Да простит меня Данте Алигьери!
ШМЕЛЬ.
Моё присутствие на вашей свадьбе отменяется. Извините!
ЯСНАЯ.
Да уж, господин Шмель, у вас теперь своих забот много.
РАЕВ.
Ты что, Виола, правда, хочешь обратно в сад?
ВИОЛА.
Под таким покровительством, да.
ШМЕЛЬ.
Дорогая Виола! Я тебе обещаю: со мной ты по-настоящему расцветёшь и станешь прекрасной Виолой, принцессой!
ВИОЛА.
Ты будешь моим прекрасным принцем.
ГАЙ (Шмелю).
И не допустишь никакого вырождения?
ШМЕЛЬ.
Клянусь!
РАЕВ.
Ну что же, это будет настоящее очищение. Очищение любовью!
Точно как у Данте.
НОРА.
Да, Виола – это не только цветок, но и скрипка. Я начинаю по-настоящему понимать мелодию Римского-Корсакова «Полёт шмеля».
Начинает звучать скрипка и все узнают знаменитую мелодию.
Виола нежно прижимается к Шмелю, и они, взявшись за руки, убегают.
ГОЛОС КОМПЬЮТЕРА ДЛЯ СЛЕПЫХ.
Любовь не требует очищения! Очищение – она сама!
* * *
