В душе были ветер и тишина.
Я стоял у стены древнего монастыря. Передо мной простиралось обширное озеро, окутанное очищающим зимним покровом. Горизонта не было видно. Казалось, озеро переходит прямиком в небо.
Что там, за невидимым небесным сводом?
Зачем я приехал сюда? ...За ветром и тишиной? За светом тихим?..
Слева послышался хруст. Это ко мне присоединился монастырский кот. Слева. Левый кот.
Кто придёт справа?
Ответ не замедлил случиться.
От монастырской стены отделилась человеческая фигура и справа ко мне подошёл старый монах. Я не видел его раньше, хотя, провёл в монастыре, уже, неделю.
- Что не отдыхаете, уважаемый? Ведь, Вы здесь так мало спите. До вечерни, ещё, полчаса... - спросил я монаха.
- Ой, милый, в мои годы, уже, и вовсе спать не положено, - с доброй улыбкой ответил он. - А ты что здесь вечеряешь? Привольно думать?
- Да, хорошо у Вас здесь, уезжать не хочется.
Монах посмотрел на меня пристально и строго.
- Нет, у тебя, милый, другой путь, - сказал он, мягко.
- А много у вас тут таких, как я, болтающихся, обретается?
- Да не мало...Слава Богу, люди, ещё, не разучились верить и искать ответы...
Вот, некоторое время назад, был один чудак. Когда нашли его здесь, у озера, с дырой в голове - ничего о себе не помнил. Только и повторял сначала: как жить, да как жить. Видно было, что жизнь его помотала, пообтесала.
Потом имя своё вспомнил и что шёл именно сюда. И больше ничегошеньки, горемычный.
Ну, со временем, проявились его умения. Правда, из них так и не поняли - каких дел он мастер. Сначала, на кухне справно кашеварил, даже выдумывал что-то в пост - подходящее и непривычное. А, потом, печку расписал так, что ясно стало, что и этим он не прост.
Монах приостановил рассказ. Взял свою тросточку в другую руку.
- Долго наместник думал - что с ним делать. Дело-то, вишь, какое...по виду, не особо он православный был, черноватенький. Нам-то - что, главное - человече. Да, есть "заноза" высокая одна. Прознала б - мало б нам не было. Прости, Господи.
Но, Господь управил, не прознала.
А у него своя, ещё, странность была. Был, больно, во всём неуверенный. Стряпает ли, расписывает ли - спрашивает: "Как думаешь, получится, иль не получится?", и взгляд отчаянный, незнающий, загнанный...А получалось у него всё славно.
Старик, вновь, сделал паузу.
Мне не терпелось и я вопросом подтолкнул его к продолжению.
- Да, в общем-то, и рассказать-то больше нечего. В один летний вечер, обнаружили мы здесь его одежду...а его так и не нашли...
- Думаете, утонул?
- Искали, всё озеро переискали. Не нашли... Вот, молимся, теперь, за душу его, как за без вести пропавшего. И ты помолись, сынок. Важно, когда есть кому помолиться.
- А за кого молиться-то батюшка, как звать-то его?
- За раба Божьего Гамлета.
- Батюшка, так такого имени в святцах-то не найдёшь, как же? - удивился я.
- Да, ты не смущайся этим. В святцах нет, а у Отца-то Небесного, почитай, все есть. Ему - едино.
Дальше мы стояли молча.
Слева сидел присмиревший кот, справа был...как знать, кто он, этот монах?
А я кто?..
Из-за стены слышалось приглушённое песнопение.