Глава первая
- Здесь очень жарко. Про влажность умолчу. Да и что проку о ней говорить, если все равно ничего уж не изменишь.
Вздохнул.
- Правильно сказано: «В гостях хорошо, а дома лучше». Все чужое. Порою кажется враждебным.
Огляделся.
- Ну вот – как я и предполагал, артишоков не видать. Зато кругом сотни миль ядовито зеленых веревок (лианы по-ихнему). А к чему они мне?
Оглянулся.
- Хвост есть, а поводок не нужен.
Вздохнул еще раз.
– Я же холостой.
Пошевелил губами.
- Десятый год как. Разве это справедливо? Птицы и то окольцованные попадаются.
Опустил глаза вниз.
- Впрочем, мне и надеть его некуда.
Усмехнулся.
- Разве что в нос. Вульгарщина. Старомоден? Пожалуй. Брюзглив? Вероятно. Любое явление имеет свои корни. Мои – в непреходящей печали. Она, в свою очередь, берет начало в прирожденной серости. Не всем же быть такими навязчиво яркими, как, например, этот цветок.
Понюхал.
- По мне чересчур приторно. Нескромно. А вот приятель оценил бы. В его вкусе - любит эпатаж. Да и мелкий наш - тоже. Восторженный, как все дети. Мадам посвятила бы стихи. Нечто вроде:
- БАльшой цвИток рАстет пЫд пальмАй
- ЛИпИсточки пачкой бальнАй.
Где они сейчас? Поди, резвятся на нашей любимой опушке.
Иа достал из рюкзачка аккуратно сложенный пополам листок, и в который раз прочитал: «Ваучер».
- Хорошие у меня друзья – заботливые. Скинулись и презентовали на день рождения горящую путевку на Юга.
- Лети, - говорят, - ослик, развейся. Загоришь (это я-то), обретешь новые знакомства. А там, глядишь, вернешься с чужеземной красавицей для улучшения, таксазать, породы. Инбридинга опасаются. Напрасно. Дома на меня никто внимания не обращает – не возбуждаю. Хотя, если уж быть до конца откровенным, один раз меня даже покусали. Думал – в порыве страсти. Увы…
Вздохнул глубоко.
- Оказалось - наступил на осиное гнездо. Такие, брат, дела…
- Шшшляются тут всякие. Чуть было хвост не отдавил. Понаехали…
Иа смущенно порыскал глазами.
- Вот оно!!!
Его сморщенное сердечко забилось в истерике. Такой красоты он никогда еще не видел. Да что там «не видел»? Вообразить не мог. Струящаяся, словно ручеек меж тенистых зарослей чертополоха, в роскошном облегающем платье до пят. Глаза! О, эти глаза! Желтые бриллианты. Лукавые и многообещающие, с ленивой поволокой и дремлющем вулканом. Они, не моргая, впились в самую сердцевину робкой души и … поселились в ней навеки.
- Простите великодушно, - промямлил ослик, - я такой неловкий. Чем могу искупить свою вину? Я готов буквально на все!
- Все вы так говорите. Чаще в отпуске или командировке.
- Нет! Что Вы! Я – не такой. К сожалению…
- Вижу. Слишком простодушен. Хочешь на мне жениться?
- Не смею мечтать!
- А ты «смей», «смей». Только одно условие.
- Согласен на любое.
- Найдешь, где у меня талия – выйду за тебя замуж.
Глава вторая
Мангровые заросли с утра лихорадило. Слухи о предстоящей свадьбе расползались, как дешевые колготки. Суетливые колибри разносили их вместе с пометом бессистемно, но с завидным усердием. Многодетные мамаши швыряли новость в опостылевшие лица супругов с яростью обворованных торговок:
- Все спишь?! Жрешь?! В кое веки жених с материка объявился приличный – не пристает, не хамит, ресницы длинные – дурак дураком, а тебе и трава не расти! Где я тебя спрашиваю, морда сытая, мы такого олуха сыщем в нашем раю голожопом? Одна рвань кругом. Самцы, кто не пьян, так обдолбанный в зарослях конопли валяется. А тут такой случай! Сам маленький, а мужское достоинство - в это момент они закатывали глаза и хватались за сердце, - И с рюкзаком, кэшом набитым.
Мужья хлопали поросячьими глазками и продолжали жевать.
- Этому больше не наливать.
- Ты че, хозяин? – он нам пол дневной выручки сделал.
- Не нравится он мне – серый какой-то, - носатый поправил кольт в наплечной кобуре, - и молчит все время. Нет – не нравится.
Попугай, насупившись, прошелся вдоль барной стойки и спрятался за китайским вентилятором. Старый разбойник много чего повидал на своем веку и привык не доверять кажущимся простачкам. Он отлично помнил, как его, прославленного шкипера, кинул на пиастры эдакий лирик-физик. Хорошо, если бы он один. Кровоточащую рану оставила в душе морского волка последняя жена («клянусь небесами – последняя!»). Он привез ее из далекой холодной страны, где полгода темно и круглый год голодно. Ах, какой она казалась неиспорченной, наивной барышней. Стоило ему появиться в будуаре без кожаных штанов и шпаги, как она смущалась и краснела. И такая непосредственная – радовалась, словно ребенок, перебирая в сундуке ювелирные украшения.
Где тот сундук? Где шпага? Хоть бы штаны оставила, голубка северная…
Нет – не нравится.
- Еще бурбон. Чистый, плиз.
Мартышка покосилась на хозяина, но все же поставила на столик бокал и присела рядышком:
- Поэт?
- С чего Вы так решили?
- Тогда влюблен.
Постоялец грустно качнул головой.
- Сочувствую. Я раз тоже таак втюрилась, что первый раз в жизни воды в виски не добавила. Да ты пей, пей – от H2O еще никто не помирал. Красивая?
Слезинка кап.
- Шшшикарная кандидатура. Олух, каких почитай лет сто земля не рожала. Видать, есть еще места заповедные. И он там далеко не один… Эх, разгуляюсь. Заставлю бандерлогов на руках меня носить и, – оглянулась, - да, да - именно туда и целовать. Дело за малым: отшшшить конкурентов и не дать жениху очухаться. Кто сказал, что мир держится на слонах, черепахе, рыбах? Враки. Мы сами держим его в наших крепких объятьях, верхом на осле. Впрочем - это в рабочее время. Для досуга оседлаем кого-нибудь поприличнее.
Глава третья
Официальная резиденция мэра располагалась на береговой линии в нескольких метрах от парадного спуска к океану. Не считая гостевой хижины, она была единственным сооружением на всем курорте. Туземцы предпочитали жить en plein air, не заморачиваясь с ремонтом и коммунальными платежами. Собственно, «сооружением» его можно было назвать разве что в шутку. Главный фасад дома целиком состоял из головы сити-менеджера, а дворовый, что смотрел на Запад, - из части филейной. Сам чиновник проводил большую часть времени в любимом болоте, принимая грязевые ванны в надежде избавиться от застарелого простатита. Общение с избирателями и случайными туристами происходило следующим образом: страждущий опускал прошение в пасть бегемота, а ответ получал со стороны противоположной.
В интересующую нас Пятницу неизвестный просунул меж желтых от никотина зубов стандартную заявку на регистрацию открытого акционерного общества. Явление вполне заурядное для мегаполисов и оффшорных зон. Но не для райского уголка, где единственным юридическим лицом числилось ИЧП отставного шкипера. Феномен надолго застрял в пищеварительном тракте бюрократической махины.
Потянулись томительные дни ожидания.
Иа не спалось. Ослик переминался с ноги на ногу и жадно пил теплую воду. Из головы не выходил образ волоокой красавицы.
- Где же у неё талия? - в который раз задавал он себе мучительный вопрос, - Показалась на одно мгновение – и растворилась. Скромница. Наши девки не такие. Назойливые до бесстыдства. Но только дразнятся. Ишаком обзывают. А как до дела – в кусты. А я хочу все официально. Чинно, благородно, как в старину. Эта молодец – замуж. Воспитанная. Но как же тогда определить местонахождения пупка до первой брачной ночи? Вопрос. Звонок другу отпадет: ни у Пяточка, ни у Вини талии отродясь не наблюдалось. Сова старая - не в счет. Пчелы? У них по всему телу она нарисована – выбирай любую. Да и достучаться до вертокрылок практически невозможно: на работе к телефону не подходят, а после – дрыхнут, не дай Бог потревожить. Остается…
- Интересно, почем у них там бананы? – мысль о собственном бизнесе давно не давала мартышке покоя, - Не век же на горбоносого ишачить! Ишачить, ишачить. Это – судьба.
Она скоренько подвела губы, поправила съехавший бант, задумалась… поменяла-таки стринги, и решительно шагнула навстречу судьбе.
Глава четвертая
- Открытое акционерное общество «АРТХАУС», - еле шевеля губами, прочитал мэр, - Хм. Только этого нам и не хватало.
Он неуклюже оттолкнулся поближе к протоке и лег на спину, явив миру результаты нелегкого труда отца сирых и убогих.
- Мы тута и в мейнстриме неплохо себя чувствуем.
Течение убаюкивало. Однако сквозь дремоту прорывался знакомый щекочущий запах. Он не давал уснуть, тревожил душу несбывшимися желаниями и подзабытыми фантазиями.
Бегемот принюхался. Несмотря на все жизненные коллизии, обоняние никогда ему не изменяло (не то что некоторые особливо требовательные жены).
- Так оно и есть – аромат свежеотпечатанных денежных знаков перепутать нельзя было ни с чем.
Мэр закрыл глаза: в лагуне покачивалась белоснежная трехпалубная яхта, команда стюардов салютовала берегу ажурными бюстгальтерами, камерный оркестр выводил сладострастные мелодии и они повисали на гребне волн, спускаясь все ниже и ниже…
Лихорадка в мангровых зарослях принимала очертания эпидемии. Штамп нового вируса занесла уборщица из присутственного Дома на Береговой Линии. Черепаха по кличке Тартиликс беззастенчиво пользовалось иммунитетом от правового преследования, дарованным ей предыдущим Главой поселения. К тому же она украшала демографическую статистику как завидным возрастом так и фантастической способностью к овуляции.
- Клала я на вас, - любила повторять бабуля, закапывая в песок очередную порцию яиц.
Главный санитарный врач диагностировал угрозу буйного помешательства на ниве предпринимательства.
- Друзья, - обратился он к нации, - будьте бдительны! Не позволяйте троянскому коню затоптать наши души. Помните: кто сегодня поддастся искушению, обречет своих детей на пожизненную диету, состоящую исключительно из каштанов засланного мерина! Призываю вас бойкотировать любые инициативы зарубежного инвестора. Скажем решительное НЕТ проискам ОАО «АРТХАУС»!
Сразу же после окончания прямого эфира эскулап побежал занимать очередь из потенциальных акционеров.
Общество росло, как на дрожжах. Граждане снимали с себя последнее. К исходу сессии на торги заявился старый шкипер. Попугай бросил на стол объемистую котлету наличных.
- Прошу обратить внимание завистников: деньги чистые – заложил гостевой домик.
- Ахх, - пронеслось по толпе. Стоимость акций увеличилась в разы…
- Ну, теперь-то можешь сказать, чем будет заниматься твоя компания?
- После всего, что меж нами было, - конечно.
- ? – мартышка нервно закурила.
- Видишь ли, краса моя (обезьяна зарделась), вы живете в таких благоприятных климатических условиях… короче – грех не организовать здесь ферму по выращиванию АРТишоков. Можно будет снимать до трех урожаев в год.
- Шутишь? Кому нужна эта гадость?
- Будем экспортировать. Я вижу, ты разочарована?
- Не то слово.
Роль экзальтированной барышни-носик-в-кокаине тускнела на глазах. Все очевидней проступал образ колхозницы в грязном переднике и несвежей косынке.
- Доверься мне – и мы скоро станем богатыми. Да, придется попахать на грядках – а как же иначе? Но ведь труд – и только труд – сделал из обезьяны ЧЕЛОВЕКА.
- Не хочу тАкой ценой!
- Не спорь, глупенькая…
- Н-Е-Ж-Е-Л-А-Ю! (всплакнула). Уж лучше я буду весь свой девичий век пиво разбавлять. Дура дурой… а на карман имею.
- А читаешь и пишешь с ошибками.
- Бывают «ошибки» и похуже… - мартышка внимательно посмотрела в глаза Иа.
- Какой же я осел, - струхнул ослик, - Не волнуйся, работать будут другие. Тебе останется только покачиваться в шезлонге да присматривать за процессом. Ну, а теперь скажешь, где у неЁ талия?
Глава пятая
- Кто же этот загадочный бенефициар? – Красавица нахмурилась.
Стрелки морщин делали искусительницу еще более привлекательной. «Женщина-вамп», - сказал бы барсук-медоед. Уж кто-кто, а этот старый развратник знал толк в «сладеньком».
- Ник растительный, а хватка бульдожья. Может, зря на серенького поставила? Не хочется фраернуться - ой не хочется. Выдавлю из бегемота инфу, поменяю платье, косметику – и подкачусь. Бог не выдаст, свинья не съест.
Настал день открытого собрания акционеров.
Мартышка как доверенное лицо зачитала по бумажке обращение владельца контрольного пакета ОАО.
Выдержки:
…и таким образом объем ВВП увеличится втрое (аплодисменты)… пенсии сравняются с прожиточным минимумом, а стипендии позволят употреблять ДВА, нет – ТРИ банана в сутки (переходят в овации)… очередь из инвесторов (Ура!) … каждой самке по самцу (Ааааа!!!!) … каждой твари по паре (Ооооо!!!) …загоним коррупцию в болото (мэру стало неловко) …
- Грузите артишоки бочками.. делайте дополнительные взносы … - выкрикивала мартышка отсебятину на руках восторженной аудитории.
Толпа партнеров вынесла оратора на берег океана, где должен был состояться праздничный концерт силами местной самодеятельности.
Глава шестая
- Шшшалом, пузан. Как тебе весь этот кардебалет за артишоки?
- Ха. Шоб я так жил. Они себе думают и я себе подумаю.
- Только не перегрейся. Слушай сюда: И кто там такой борзый до нас пришвартовался?
- Любочка, вы же знаете, как я Вас уважаю, но мой статус не позволяет…
- Не делай мине мозги, старый биндюжник – кались.
Бегемот изобразил внезапный испуг:
- Ой! Я вже полчаса как меня здесь нет. Знаете шо: приходите до мене вечерком – може что и вспомню.
- А ты, кум, все такой же – шшшалун.
Красавица удалилась. В приемной остался неповторимый запах денег и женского обаяния.
Попугай ощутимо нервничал. Старый шкипер мерил шагами барную стойку, опрокидывая на ходу рюмки и рассыпая соленый арахис.
В углу тихонько напивался Серенький.
Мартышка притворно зевала – посетителей не было и не предвиделось.
Всё до последнего цента было захоронено на поле чудес, арендованном фирмой «ARTHOUSE BV»
- Hey, подруга, ты часом не знаешь, как долго растут артишоки? И почему, когда я вижу эту ослиную морду, моя рука тянется к револьверу?
- Артишок происходит от арабского… период вегетации… - забубнила барменша….
- Так. Ясно. А по второму вопросу?
- Ты ему завидуешь.
- Ха. С чего бы это?
- Он молод, богат и здоров.
- Что молод и богат, это и дураку понятно. А откуда у тебя сведения о его самочувствии? Хотя, н-да, извини – забыл, с кем имею дело…
Вскоре к берегу причалил грузовой кашалот. Из его чрева десантировались оставшиеся в живых полсотни гастарбайтеров и сходу поступили в распоряжение мартышки (она по этому поводу взяла отпуск без сохранения содержания).
Местного наречия мигранты не знали и не стремились. Объясняться с помощью жестов тоже получалось не очень – страдали врожденной глаукомой. Руководить таким контингентом было архи сложно.
Работать договорились по ночам, дабы не портить имидж райского уголка. На первом этапе предполагалось соорудить забор вокруг всего плодородного участка. Что-что – а копать кроты умели.
Циничная надсмотрщица быстро смекнула и договорилась с бригадиром на оплату натуральными продуктами:
- Зачем вам живые деньги? Все одно спустите в моем питейном заведении. Лучше я выкачу пойла немеренно и по дюймовочке на каждую бригаду.
На том и порешили.
(«Серенькому знать необязательно»).
Глава седьмая
- Нда, а Пузан-то наш уже не тот… рассуждала Красавица, поправляя прическу,- Однако оно того стоило – по крайней мере кое-что проясняется.
Она подхватила с ночного столика файл с ксерокопиями и, не прощаясь, удалилась, - Спокойной ночи, мон шер. «Пусть тебе приснится роща золотая…»
Напевая известный шлягер, Красавица скользила по пустынным дорожкам убаюканного океаном острова.
Серенького мутило.
- Столько денег угробил, а к свадьбе не продвинулся ни на йоту. Чертова мартышка! Молчит, как запор на амбаре. Уж, я её и так, и эдак – все бестолку!
Он в сердцах лягнул сколопендру.
- Вини, небось, гусарика с Умным Кроликом расписывают. Пяточок шарик клеит. А я сижу в этой Богом забытой дыре …
- Тошшшно?
- Кто здесь? – Иа от неожиданности сел на обиженную многоножку.
- Уж точно не мартышка твоя - коротконогая.
- Да я… Да как Вы могли подумать? – вконец растерялся ослик.
- Забудь! – стану я ревновать ко всякой… Но учти: после свадьбы - ни-ни! Задушу.
- В Ваших объятьях – это для меня честь и … блаженство!
- Ах, умеете Вы найти тропинку к женскому сердцу. Гусар! Вот ведь знаю, что лжете, а все равно таю, таююююююю
- Куда же Вы? Постойте!
- Растаяла. В предрассветной дымке – растаялааааа
- Нет. Не нравится мне этот Серенький.
Шкипер с единственным потухшим глазом оторвался от миски с креветочным салатом, - Разрази меня гром! – не нравится.
Мартышка зло гремела посудой в пустынном баре.
- Где наш постоянный клиент? Где, я вас спрашиваю?
Вопрос повис бельем на застывшем потолочном вентиляторе.
Попугай уронил клюв обратно в тарелку и тихонько всхлипнул.
Представительский джет уверенно набирал высоту. Тайно обвенчанные молодожены (бегемот расстарался) снисходительно поглядывали на уплывающий под облака райский уголок. В небольшом багажном отделе уютно расположился баул с уставным капиталом «ARTHOUSE. BV». Рюкзачок с долларовой куклой ехидно восседал на почетном месте в первом ряду.
Вышколенный стюард огласил меню.
Ослик выбрал маринованные анчоусы и приспущенную спаржу.
- Дорогой! Мне казалось, ты любишь артишоки?
- Выращивать – да. А кушать – не очень.
Эпилог.
- Дорогая! Ну теперь Вы покажете, где у Вас талия?
- Дай мне свою руку.
-----------------
- О! Это было незабываемо!!! Я прежде все не решался спросить, как же Вас зовут, дорогая?
- Боа. Можно просто –Бо.
Ослика прошиб холодный пот.
- Ммне казалось, Боа - мужское имя…
- Глупенький, разве это имеет какое-нибудь значение? Ведь, мы любим друг друга. Не так ли?
Мангровые кущи переживали не лучшие времена. По ночам обитатели не решались выходить из убежищ – остров кошмарили орды обозленных гастарбайтеров. Они приставали к одиноким прохожим, требуя «хавку» и девочек.
Поле чудес медленно зарастало травой…
14.02.13
© Copyright: Владимир Фомичев, 2013 Свидетельство о публикации №213021400142
